Игорь Куклинов Современная притча в притчах о том, как улучшить свое материальное положение или даже разбогатеть. ПРОЛОГ Все было плохо. Третий месяц в институте не выдавали зарплату. И без того мизерный оклад, да еще и не платят. Сергей в задумчивости шел по набережной. «Что делать? Как жить дальше? – противный вопрос застрял в голове. – Как жить дальше?» – твердил он про себя, бредя по дороге и ничего не видя вокруг. Дома жена, двое сыновей. Там давно уже не все благополучно. Некогда дружная семья рушится на глазах. Вчерашнее счастье ушло и сменилось постоянным вопросом: где достать деньги? Где достать деньги, чтобы купить жене новое платье, – она уже четыре года ничего себе не покупала. Где достать деньги, чтобы оплачивать постоянные поборы в школе за двух мальчишек. Школа постоянно требовала денег: то на экскурсии, то на подарки учителям, то на билеты в театр, то еще невесть на что. Деньги, деньги. Только деньги. Как будто остальной мир перестал существовать. Сергею показалось, что он совершенно зациклился на этом вопросе. Все его разговоры с друзьями, родственниками, близкими сводились к теме денег: все жаловались друг другу на то, как все плохо и что дальше так жить невозможно. А ведь Сергей окончил институт, аспирантуру, защитил диссертацию. И вот дожил! Не может детям купить зимние курточки. Он услышал жуткий скрежет тормозов и почувствовал удар, от которого подлетел в воздух и упал на капот белого «жигуленка». С трудом подняв голову, он видел все будто в замедленном фильме: как дверца машины открылась и из нее выплыла девушка в необычайно длинном желтом платье. Когда она наклонилась над Сергеем, он увидел ее глаза – они были серые, как осеннее небо. – Вы живы? Вы живы? – в замешательстве бормотала девушка, дергая его за рукав пиджака. – Куда вы полезли? Я же не видела вас. Почему вы полезли под машину? – голос ее постепенно переходил на крик, внезапно она зарыдала, упав ему на грудь и застучав по ней маленькими кулачками. Сергей непонимающе смотрел по сторонам. Боли он не чувствовал, наоборот, ему казалось, что он парит в воздухе, так легко ему было. Извечный вопрос о деньгах исчез, по телу разлилось блаженство. В голове не осталось ни одной мысли, он разом освободился от всех забот и проблем. – Ну, пожалуйста, не умирай, – девушка с серыми глазами умоляюще смотрела на него. – Вы кто? – тихо спросил он. – Я, Марина. Тебе не больно, правда? Тебе не больно? – скороговоркой твердила девушка, неосознанно перейдя с ним на «ты». – Мне хорошо, – отозвался Сергей. – Может быть, зайдем ко мне? Я живу рядом. – С удовольствием,– ответил Сергей и попытался встать, но тут же, как подкошенный свалился с капота на тротуар. Боль пронзила все тело от макушки до пяток. Все мышцы заныли, перед глазами поплыли какие-то цветные круги. На несколько секунд он потерял сознание. – Я сейчас вызову «скорую», – словно издалека услышал он голос девушки. – Не надо «скорую», – произнес Сергей, приходя в себя и приподнимаясь на локоть. – Я сам. Он тяжело поднялся на ноги и встал, опершись на капот машины. Девушка заботливо стряхивала грязь с его рубашки и брюк. – Кажется, ничего не сломал, – сказал Сергей, ощупывая руки. – Даже крови нет. – Я так испугалась. Я подумала, что сбила тебя насмерть, – на глазах девушки показались слезы. – Не вызывай, пожалуйста, милицию. Я все сделаю, – она умоляюще посмотрела на Сергея. – Хорошо. Так мы едем? – уже улыбнувшись, спросил Сергей. – Да, да, конечно. Садись, – она суетливо открыла дверь, помогая ему сесть в машину. Минут через пятнадцать Сергей и его новая знакомая сидели за столиком в уютной квартире недалеко от старого Арбата. Сергей пришел в себя. Тело ужасно ныло, но кости были целы. Марина, оправившись от потрясения, улыбалась, наливая чай себе и Сергею, и вновь обращалась к нему на «Вы». Ей было лет тридцать, может, тридцать пять. Лицо симпатичное, даже красивое, светлые волосы стянуты на затылке в узел. Сергей невольно задержал взгляд на стройных длинных ногах, доминировавших в ее изящной фигурке. – Вы так неожиданно выскочили из-за стоящей машины, что я ничего не могла поделать. Ужасно перепугалась. Слава богу, все обошлось, – твердила Марина. – Я, видимо, просто задумался. А вы на такой скорости неслись! – Ну, ладно. Все позади. Давайте больше не будем говорить на эту тему. Расскажите лучше о себе. Чем занимаетесь? Сергей, услышав этот вопрос, сразу напрягся. Отступившие переживания вновь нахлынули. Стало как-то не по себе. Он резко насупился: – Да так. Сейчас ничем. – Почему? Вы не работаете? – подняла брови Марина. – Работал. До сегодняшнего дня. Сегодня меня сократили. Вот, – он усмехнулся, – перед вами безработный кандидат химических наук. – Ну, это не страшно, – протяжно произнесла Марина, – Я думаю, все скоро уладится. В Москве работу не найдет только ленивый. – Не знаю. Что-то не верится. Восемь лет я учился, а теперь никому не нужен со своими белками, углеродами и синтезами. Сейчас время торговцев. – Не думаю, Сергей. Я вот из Иркутска, пять лет назад приехала в Москву без ничего, с одним только желанием выбиться в люди. А теперь у меня свой салон по пошиву женской одежды, много клиентов, много заказов. – Наверное, вам повезло. Нашли спонсора или кто-то помог деньгами, – грустно предположил Сергей. – Надо же с чего-то начинать, а у меня никакой заначки, одни долги. Глухо. Пусто. Мне кажется, что я обречен. – Ну что вы, Сережа, – забеспокоилась Марина. Ей вдруг показалось, что он намекает на денежную компенсацию за аварию. – У меня есть долларов четыреста. Я вам дам. Хорошо? – она подбежала к шкафчику, достала деньги и протянула Сергею четыре зеленые купюры. – Как можно? Я не возьму. Да и с какой стати!? Марина, хоть у меня и нет денег, но у вас я не возьму. Вы как будто расплачиваетесь со мной за то, что произошло. Марина покраснела. – Да, вы правы, Сережа. Брать деньги унизительно. Но и давать их здоровому, красивому мужчине тоже унизительно. – Вот спасибо! – Сергей рассмеялся. – Меня красивым никто в жизни не называл. – Но вы действительно красивый мужчина! – Да ладно вам! – теперь настала очередь Сергея покраснеть. – Вот что, Сережа. Вы только что предположили, что мне кто-то дал денег, чтобы я организовала дело, или что-то в этом роде. Не было у меня ни спонсора, ни денег, – она немного помолчала. – Впрочем, у меня был, вернее, есть друг, который мне очень помог. – Вот видите, – ухмыльнулся Сергей. – Женщина без мужчины… – Только не говорите банальностей, – резко оборвала его Марина, – что женщина без мужчины ничто. Мой друг может и вам помочь, если захотите. Надо только одно, чтобы вы захотели. – Конечно, я хочу. Если то, что вы говорите, имеет смысл. – Смысл? Смысл имеет… – Марина растянула слова и задумчиво посмотрела на Сергея. – Я хочу понять, готовы вы к этому или нет. Мой друг необычный человек. Он сможет вам помочь только в том случае, если вы сами захотите получить эту помощь. – А чем он может мне помочь? Дать кредит? Устроить на работу? – Нет. Он может помочь советом и, если вы захотите, поработать с вами психологически. – Он психолог, что ли? – усмехнулся Сергей. – Нет, Марина, психолог мне не нужен. Спасибо большое, но я как-нибудь сам обойдусь. А советников в нашей стране очень много. Каждый второй что-нибудь советует: «Ты только соберись. Не падай духом. Все образумится, надо только постараться». – Это совсем другое. Давайте мы к нему сходим, и вы сами решите, нужно вам это или нет. Я одно могу сказать: благодаря ему я имею все то, что имею – квартиру, машину, дачу, интересную работу и неплохой заработок. Он помогает только тем, кто в этом действительно нуждается. Сергей пожал плечами. – Давайте попробуем. Кто знает? ГЛАВА 1 Он уже собрался лечь спать, когда раздался звонок и в трубке послышался голос его новой знакомой. – Сережа, добрый вечер. Это Марина. – Марина? Добрый вечер. – Как ты себя чувствуешь? – Спасибо. Вроде бы ничего. Нога немного болит, но в целом нормально. – Ну, слава богу. А как с работой? – С работой? – Сергей усмехнулся в трубку, – А никак. Нет никакой работы. В пору хоть грузчиком устраиваться. – Сережа, я обещала тебя познакомить с моим другом. Помнишь? Я тебе о нем говорила. – А.… Помню, – равнодушно пробурчал Сергей. – Как ты смотришь, если завтра я за тобой заеду, и мы вместе сходим к нему в гости? – Марина сказала это так напористо, что Сергею не оставалось ничего, кроме как согласиться. – Ты мне хоть скажи, кто он? – Все увидишь и поймешь. Он очень хороший и необычный человек. Марина заехала за Сергеем на следующий день. Они успешно добрались до Арбата и нырнули в один из прилегающих переулков. Они зашли в старый дом и поднялись на пятый этаж, Марина позвонила в одну из квартир. Дверь открыли не сразу. Сергей даже успел заметить: – Наверное, никого нет. Марина, не обратив внимания на реплику, продолжала молча ждать, пока дверь все-таки не открылась. На пороге стоял высокий мужчина, бритый наголо, голый по пояс, в какой-то странной желтой юбке до пола. Его глаза странно блестели, а губы растянулись в широкой радушной улыбке. – Маришка, здравствуй! Заходите, заходите, – сказал он, пропуская их в прихожую. – Здравствуй, Шантам, – Марина почтительно наклонила голову, а потом поцеловала его в щеку. – Знакомьтесь: это Сергей, а это Шантам. – Добрый день, – робко сказал Сергей. – Здравствуйте, – ответил лысый мужчина, пожимая руку Сергея, – Что-то вас сегодня много, – сказал он, вновь обращаясь к Марине. Сергей оглянулся по сторонам: в прихожей никого кроме них не было. – Вы толпу привели! Ну что ж, проходите все, там разберемся. «Ненормальный какой-то», – подумал Сергей. Шантам прошел в комнату, приглашая Марину и Сергея следовать за ним. В светлой комнате стоял запах сандаловых благовоний. По всем стенам, на желтых солнечных обоях висели тибетские или китайские танки с изображениями буддийских сюжетов, какие-то странные разноцветные круги и кресты. В комнате почти не было мебели, лишь небольшой столик и разбросанные по всему ковру подушки. Шантам был босиком, он мельком бросил взгляд на ноги Сергея и Марины, которые тоже разулись у входа и стояли в носках на мягком ковре. – Садитесь. Сейчас будем пить чай. Я ждал вас и уже вскипятил, – Шантам указал на огромный медный чайник, стоящий тоже на полу. – Как это ждал? – воскликнула Марина, – Я ведь тебе ничего не говорила. – А разве мне нужно говорить, что ты придешь? – удивленно поднял брови Шантам. – Давно не была, начинаю забывать, – потупилась Марина. Сергей огляделся по сторонам. Он никогда не бывал в такой странной обстановке. Все было необычно, начиная от самого Шантама, кончая предметами, находившимися в комнате. В углу стоял огромный барабан, который больше напоминал старый пень, обтянутый кожей, чем музыкальный инструмент. Рядом помещались какие-то мощные бамбуковые трубы, а также огромный медный поднос со стопочкой медных чашек и коротких медных труб. Шантам стал возиться с чашками и чайником. Тишина, которая стояла в комнате, была очень легкой. Сергей обратил внимание, что ему очень приятно, несмотря на то, что все молчат. Казалось, что любое произнесенное слово разрушит покой и благодушие. Хозяин сел, скрестив ноги по-восточному, за ним опустилась в такую же позу Марина, Сергей просто сел на пол. – Если Вам неудобно, можете взять подушку, – предложил Шантам. – Нет, нет, мне удобно. Все хорошо, – он поежился, так как из окна сильно дуло, но ничего не сказал. – Тогда возьмите чашку. Я налью Вам чая. Сергей протянул свою чашку. Шантам сначала налил заварку, а потом стал наливать кипяток. Чашка наполнилась до краев. – Спасибо, спасибо, – быстро сказал Сергей. Но, казалось, Шантам не слышал его слов и продолжал лить дальше, так что вода перелилась через край и стала течь на поднос. Сергей в недоумении и уже с беспокойством произнес: – Спасибо, Шантам! Вы уже перелили. Но тот как будто не обращал внимания на Сергея и нарочно лил дальше. – Что вы делаете, Шантам? Вы не видите, что ли? – уже возмущенно воскликнул Сергей. – Почему не вижу? Вижу, – твердо сказал Шантам. – Тогда зачем Вы это делаете? Вы же полчайника вылили мимо. Чашка уже давно наполнена. – Наполнена! Именно наполнена! Вы это хорошо сказали, – ответил Шантам. – Не очень смешно, – пожал плечами Сергей. – А я и не смеюсь, у меня вообще нет привычки смеяться над кем-нибудь. Скажите, Сережа, можно ли еще налить воды в вашу чашку? – спросил Шантам. – Еще? Но она до самых краев полна. Куда наливать-то? – Вот это правильно. Ваша чашка полна до краев, и в нее уже больше не войдет ни капли. А теперь представьте, что вы – эта чашка. И Вы тоже, как она, наполнены до краев вашими переживаниями, раздумьями, мыслями. В вашей чашке нет места для чего-то другого, кроме ваших горьких мыслей. Не так ли? – Так, – растерянно произнес Сергей, осознавая, что он действительно сам напоминает чашку, наполненную до краев, потому что не воспринимает ни чужих слов, ни советов, ни утешений. – Если так, то подумайте, как Вы можете что-либо изменить в своей жизни, если в Вас нет места даже для капли иного мира, – методично заключил Шантам. – А почему Вы думаете, что мне это нужно? И с чего Вы взяли, что я полон переживаниями, раздумьями, мыслями? – Ну, во-первых, потому, что это видно невооруженным глазом. Вы растеряны, озабочены, у вас дергается щека и левый глаз. Вас так сломили события последних дней, что Вы даже не замечаете, как небрежно оделись. Вас до того поглотили события внешнего мира, что вы просто не реагируете на то, что происходит вокруг вас. Я не прав? – Шантам внимательно посмотрел в глаза Сергею. – Правы, – тихо произнес Сергей. – Вот. Я недаром сказал, что Вы привели сюда толпу. Толпа не с Вами, она в Вас. Видимо, это ваш начальник, сослуживцы, друзья, враги, жена. Внутренне Вы постоянно что-то обсуждаете с ними, говорите, говорите. У вас даже губы двигаются. – Правда? – Сергей взглянул на Марину. Та кивнула, отпивая глоток из чашки. – Но что же делать? У меня действительно большие неприятности: уволили с работы, денег нет катастрофически. Жена совсем запилила. Вообще не знаю, как жить! – Как жить не знаете? – посмотрел на него Шантам. – Не знаю. – Ко мне пришли за этим? Хотите узнать? Хотя, я думаю, что это Марина Вас привела, а сами Вы уже сочли, что всему конец. В жизни – край. И, конечно, никому не верите. – В общем-то, да. – Вот что: если вы хотите что-то изменить, давайте изменим. Если вам больше нравится мучиться, переживать, страдать, ссориться с женой и жаловаться на жизнь приятелям, тогда продолжайте жить той же жизнью. Страдайте. В этом тоже путь к очищению, – он отпил глоток чая из своей чашки и замолчал. – Да я не хочу страдать. Но я действительно не знаю, что делать, – воскликнул Сергей. – Скажите, если знаете. – Я-то знаю, – улыбнулся Шантам, – нет ничего проще, чем зарабатывать деньги. – Издеваетесь, – ухмыльнулся Сергей. – Ни в коем случае. Нет ничего проще, чем зарабатывать деньги, но нет ничего сложнее, чем заставить себя зарабатывать деньги. – Что вы имеете в виду? Сергей уже заинтересованно смотрел на Шантама. – Сначала сделаем вот что, – Шантам взял чашку Сергея и вылил ее наполовину. – Вот так. Откажитесь хотя бы от половины ваших переживаний. И дайте войти в себя чему-нибудь новому и свежему. Найдите пустое место в себе, чтобы воспринять то, что я Вам скажу. Сергей закивал. – Конечно, конечно. Говорите. – Э, – усмехнулся Шантам. – Пока рано. Ваша чашка еще полна. Это чай можно быстро вылить. А Вы еще должны поработать над собой, прежде чем освободиться от всякой причины, которая находится в вас. Это первое, и пока главное. Шантам взял со стола какой-то предмет, напоминающий дартс, и молча потрогал острый кончик иглы. Неожиданно, совершенно не целясь, он резким движением бросил его в противоположную стену. Игла вонзилась точно в центр картины-круга, находящейся от него метрах в четырех. – Ух… – непроизвольно воскликнул Сергей. – Вот это да! Марина, казалось, тоже находилась под впечатлением. – А ты, Марина, видимо, перегрузилась? Много забот? – обратился уже к ней Шантам. – Да, очень. Последнее время прибавилось. – Зайди ко мне как-нибудь. Поработаем. А то, как бы не пришлось начинать все с начала. Не забывай о себе! – он укоризненно покачал головой. – Извини, Шантам, но все времени нет. – Времени нет, когда нет желания, – довольно резко сказал Шантам. – Ты очень уж увлеклась своими делами, Марина. И начала забывать себя. – Ты прав, извини, – Марина опустила глаза. – Да, да, Марина. Только не передо мной ты виновата, а перед собой. Все замолчали и продолжали пить чай. Сергей вновь удивился, что тишина его совершенно не тяготит, а только радует. Минут через десять Шантам поднялся и широко улыбнулся. – Пойдемте, провожу вас, – он вновь первым вышел в прихожую. – Марина, – шепотом обратился Сергей к девушке, – он мне не сказал, когда приходить. Мне спросить? – Спроси, – тоже шепотом ответила Марина. Они вышли вслед за Шантамом. – Шантам, Вы ничего не сказали, как мне быть дальше. Мне к Вам нужно еще прийти? – Приходите, – ответил Шантам. – Когда? – Приходите, когда почувствуете, что не можете не прийти. Тогда я вас буду ждать. Он пожал Сергею руку. Перед Мариной немного наклонил голову, а потом поцеловал в щеку. Вышли из дома молча, и еще некоторое время не проронили ни слова в машине. Марина не спеша ехала по темным улицам. – Кто он? – неожиданно спросил Сергей. – Шантам? Я знаю, что он долго жил в Непале и Гималаях в Индии. Он нечто вроде монаха, живущего в миру. По крайней мере, он сам так говорит. – Он нас ждал. Ты его предупредила, что мы приедем? – спросил Сергей. – Нет. Я ему ничего не говорила. – Он сказал, что он нас ждал. Как это понять? – Шантам всегда так говорит. Сколько раз я к нему ни приходила, он всегда был готов со мной говорить. Не задавал никаких вопросов, но как будто все знал. Удивительно. – Ты его давно знаешь? – Три года. Он мне очень помог. Когда я приехала в Москву, у меня ничего не было, я не могла найти работу и почти голодала. А потом появился он. Подсел ко мне на лавочке и предложил выпить с ним чая. Я была настолько голодна, что согласилась. Моя жизнь резко изменилась после того, как я стала с ним общаться. Настолько изменилась, что я даже не понимаю, как жила раньше. Я очень быстро нашла работу, стала прилично зарабатывать, а потом открыла свою фирму. Он мне помог реализовать себя. Он будто сделал меня заново. Я ему очень благодарна, а он запрещает говорить о благодарности. – Интересно, – Сергей усмехнулся. – Что ты решил? Ты пойдешь к нему еще раз? – спросила Марина. – Вообще-то, он произвел на меня впечатление. Но он сам сказал, что если не смогу не прийти, тогда приду. Посмотрим. ГЛАВА 2 Сергею захотелось идти к Шантаму уже на второй день. Но он сдержал себя. Ему показалось несерьезным беспокоить человека на второй день, не попытавшись освободиться от своих переживаний. Дома было тихо, жена ушла на работу, дети в школу. «Что делать? Как освободиться от мыслей, о которых говорил Шантам?» Еще немного поразмыслив на эту тему, он опять вернулся к основным вопросам: «Где взять деньги? Куда пойти работать?» Галя, его жена, перед уходом укоризненно посмотрела на него и покачала головой. Утром, когда она собиралась на работу и кормила детей завтраком, он лежал в кровати. Галя сказала: – Скоро каникулы. Что будем делать с детьми? Все детей к морю отправляют, а мы? Сергей со злостью повернулся на другой бок и что-то буркнул в ответ. «А что? Что я могу? Не воровать же идти?» И вот снова все вернулось. Те же мысли. Никак от них не избавиться. «Надо попытаться куда-нибудь устроиться. Но куда? Вот незадача». Сергей включил телевизор. Диктор говорил о том, что прирост населения в стране отрицательный, то есть умирает людей больше, чем рождается. России грозит вымирание. Стоимость жизни растет с каждым месяцем, инфляция не останавливается. Сергей чертыхнулся про себя. «Как жить в этой стране? Не мне ведь одному плохо. Плохо всем. Довели страну до вымирания! Рожать не хотят, потому что не знают, как прокормить детей». Сергей открыл дверцу холодильника, чтобы приготовить себе яичницу. Взгляд предательски застыл на початой бутылке водки, стоявшей здесь уже дней десять после приезда родственников из Саратова. У них, кстати, тоже все плохо. Там вообще никакой работы нет. Только на рынке можно торговать. Рука сама открыла бутылку и налила в стакан. После выпитого жизнь показалась легче и приятнее, и он даже подумал, что все не так плохо. Что он найдет работу, и все встанет на свои места. Однако вечером, когда Галя спросила, что он думает насчет работы, он ответил коротко: – Думаю, да ничего придумать не могу. На следующий день, около десяти часов утра, Сергей стоял у дверей Шантама. На этот раз дверь открылась довольно быстро, и перед Сергеем предстал Шантам в прежнем виде. – Доброе утро, – как бы извиняясь, сказал Сергей. – Я не очень рано? – Доброе, доброе, заходи. Я тебя жду с девяти, так что не извиняйся, что рано, а извиняйся, что опоздал. Сергей хотел что-то сказать, но только смутился. – Да я шучу, Сережа, ты пришел вовремя. Проходи, – он пропустил его вперед. – У меня как раз люди. – Может, я в другой раз? – Нет. Наоборот. Оставайся и присоединяйся к ним. В этот раз окна были закрыты тяжелыми шторами. В комнате царил полумрак. Четыре фигуры молча сидели на полу: трое молодых ребят и одна девушка. У всех четверых глаза были прикрыты. На вошедших никто не обратил внимания. Шантам тихо указал Сергею на место у стенки. – Потом с ними пообщаешься. Начнем с дела. Ты все обдумал? – Да, я долго думал и решил посоветоваться с тобой. Может, что и получится, – сказал Сергей шепотом. – Говори нормально, мы им не мешаем. Они хорошо владеют собой. А впрочем, что нам говорить-то? – сказал Шантам, мягко кладя руку на плечо Сергея. – Видишь, как ребята сидят. Ты тоже прими удобную позу. Не пытайся сесть, как они: очевидно, это будет трудно с первого раза. Сядь так, как тебе нравится, и в путь. – Что значит – в путь? – спросил Сергей. – Расслабься, как можешь, и ни о чем не думай, – заключил Шантам. – Шантам, но я пришел поговорить, как мне жить дальше! – Вот и начнем наш разговор с того, что помолчим, – серьезно ответил Шантам. – Усаживайся поудобнее, сидя или лежа, мне все равно. Только не спи. Твой мозг должен быть выключен. Понимаешь? Вы-клю-чен. Сейчас он – твой самый главный противник. Сергей в недоумении смотрел то вокруг, то на Шантама. Он даже подумал, что зря он все-таки сюда пришел. Что ему здесь делать? Ничем этот странный тип ему не поможет. Мучимый этими мыслями, он сел на пол и постарался, чтобы поза была удобной. Но удобной она оказалась только на две минуты. Пришлось садиться иначе. Отогнать мысли никак не удавалось. В основном они крутились вокруг вопроса: что он здесь делает? Зачем он теряет время, вместо того, чтобы искать работу? Сергей услышал голос Шантама, который обращался к кому-то из ребят: – Ты сидишь, как каменная статуя. У тебя до того напряжены мышцы лица, что сейчас судороги начнутся. Перестань каменеть. Добавь жизни в свое созерцание, иначе от того, что ты делаешь, не будет толку. Правая нога занемела так, что ее надо было немедленно вытянуть. «О Господи, еще и нога затекла». Он вытянул вперед ноги и оперся на руки. Казалось, что это достаточно удобно и теперь можно расслабиться. Но в голову полезли воспоминания о вчерашних сценах, когда Галя пришла с работы и обнаружила, что он выпил водку. Она была перед глазами, разгневанная, в своем черном костюме, стоящая, подперев бока руками: – Та-ак… – сквозь зубы цедила она, – Ты уже и пить начал! – Ничего я не пил, – Сергей отвернулся к стенке. – Что ты мне врешь? – воскликнула Галя. – Ты когда, в конце концов, мужиком будешь? Что я, одна должна пахать на весь дом? В ушах раздался голос Шантама: – Хватит, Сережа. Сергей открыл глаза и взглянул перед собой. – Как поспал? – Я не спал. – А что же ты делал? – Я думал. – Я же тебе говорил не думать, а ты думал, – покачал головой Шантам. – Ну, давай разберемся. Сергей оглянулся, в комнате никого не было. – Они ушли? – Да, ушли. Сережа, за пятнадцать минут, которые ты здесь сидишь, ты сменил позу раз десять. Ты весь издергался и вдобавок заснул. Я думаю, что во сне ты все свои неурядицы переживал. Сергей молча кивнул. – Ты ведь пришел получить совет о том, как жить дальше? Сергей вновь кивнул. – Как ты считаешь, можно ли вскипятить воду в соединенных ладошках? Набрать воду и нагреть над костром? – Нет, конечно. – Естественно. А как ты хочешь? Дергаясь, переживая, думая неизвестно о чем, начать новую жизнь? Ты когда-нибудь «делал деньги»? Может, ты знаешь, как это делается? Тогда зачем тебе нужен я? – К сожалению, я никогда нормально не зарабатывал. Но сейчас очень надо. Иначе семья может распасться. – Тогда слушай. В прошлый раз мы говорили о чаше, которую ты должен освободить, чтобы дать возможность новому попасть в нее. И это был первый совет. Возьми чашку, давай попьем чая, – неожиданно предложил Шантам. Сергей улыбнулся. – Ты опять перельешь. Я хорошо усвоил то, что ты имел в виду в прошлый раз, и готов слушать. – Прекрасно. Готовность слушать – это уже много. Не надо считать, что знаешь все. – Я готов слушать, поэтому и пришел. Сергей протянул чашку, чтобы Шантам налил чая. В этот раз Шантам не стал переливать, он налил совсем чуть-чуть. Но видимо, чашка была из необожженной глины и под воздействием горячей воды она немедленно размякла и расплавилась, как кусок мягкого пластилина. Вся вода разлилась. – Ты хорошо усвоил первый урок и освободил свою чашку наполовину. Но сегодня ты пришел с гнилой чашкой: она не смогла выдержать даже горячего чая. Я вижу, что ты готов слушать. Но готов ли ты удерживать и делать то, что я тебе буду говорить? Видимо, пока нет. Тебе предстоит пройти нелегкий путь. Сергей удрученно смотрел на мягкий кусок глины, который вывалился у него из рук. Что это? – Твой ум, твое тело, Сережа, сегодня, как необожженная глина, из которой нельзя пить чай. Твоя чашка не держит температуры. Ты весь издерган. Садись. Я расскажу тебе маленькую притчу. «Однажды жил борец по имени О-Нами или «Огромные волны». Он был очень сильным человеком и прекрасно владел искусством японской борьбы. В схватках один на один он мог победить любого, но на публике так терялся, что даже ученики его побеждали. О-Нами чувствовал, что без помощи учителя он не сможет обойтись и пришел за советом к странствующему учителю дзэна Хакази. Он просто пришел и рассказал все. – Останься на ночь в храме, – сказал ему учитель. – Представь, что ты и есть эти огромные волны. Ты не борец, который боится публики. Ты – Огромные волны, сносящие и разрушающие все на своем пути. Ты – Цунами. Сделай это – и ты будешь величайшим борцом в мире. Сказав это, учитель ушел. О-Нами сел и попытался вообразить себя волнами. О чем он только не думал, какие только мысли ему в голову не лезли. Но он останавливал себя и возвращался к тому, что сказал учитель. Он воображал себя волнами. Постепенно, не сразу, он все больше и больше стал чувствовать себя волнами. Эти волны становились все больше и больше. Все вокруг было затоплено этими волнами. Кругом только вода. Перед рассветом в храме не было ничего, кроме бушующей стихии огромного моря. Утром учитель, придя в храм, увидел сидящего в медитации О-Нами, на лице его сияла улыбка. Он был сильным сияющим морем. – Теперь ничто не сможет сбить тебя с пути, – сказал учитель. – Ты – эти волны. Ты сметешь все перед собой. В этот же день на соревнованиях О-Нами победил всех. С тех пор уже ни один человек не смог побороть его». Шантам взял из угла какой-то щипковый инструмент, похожий на гитару. – Послушай музыку, отдохни. Вместо музыки из инструмента Шантама стали вылезать совершенно непонятные звуки. Сергей смотрел на него в недоумении, тот же, казалось, с большим удовольствием бренчал, дергал струны. – Это ситар, – сказал он с полузакрытыми глазами. У Сергея даже мурашки пробежали по коже, до такой степени ему ужасной показалась эта музыка. Как будто Шантам стучал по консервной банке, или это шипел кот. Звуки были настолько неприятными, что Сергей даже собрался встать и уйти, однако, ничего не понимая, остался сидеть. Еще минуты три Шантам истязал инструмент и, наконец, закончил. – Понравилось? – спросил он. – Честно говоря, не очень, – уклончиво ответил Сергей. – Не очень, но все-таки ничего? – настаивал Шантам. – Ну… – протянул Сергей. – Ладно, не мучайся, не подбирай вежливые слова. Я и не играл вовсе, а просто дергал за струны этот прекрасный инструмент. Я и играть-то не умею. Да и ситар не настроен, – он погладил по струнам, – Ну что, надеюсь, ты понял? – Что я должен понять? – в недоумении посмотрел на него Сергей. – Что ты играть не умеешь? – Ха-ха-ха, – рассмеялся Шантам. – Не я, а ты! – Как это? – Очень просто. Твой инструмент не настроен, и играть ты на нем не умеешь, – Шантам похлопал Сергея по плечу. – Какой инструмент? – Как тебя по батюшке? – Юрьевич. – Так вот, инструмент, который называется Сергей Юрьевич, – не настроен. Вернее, расстроен. Его надо настроить на определенную тональность и сыграть на нем музыку, которую мы для него напишем. Как я понимаю, ты хочешь сыграть музыку денег. – Музыку денег? – Сергей недоуменно повторил. – Я не музыки хочу, я хочу найти работу. – Это одно и то же. Когда ты настроишь себя – ты найдешь работу, а когда ты научишься играть – ты заработаешь столько денег, сколько тебе будет нужно. На сегодня этого недостаточно. Подумай обо всем обстоятельно, поразмышляй. Придешь только тогда, когда не сможешь не прийти. Приходить через силу ко мне не нужно. ГЛАВА 3 – А, я вижу, ты пришел настраивать свой инструмент, – сказал Шантам через несколько дней, открывая дверь Сергею. – Очень хорошо. Сергей вошел в квартиру и стал разуваться. – А что это лицо у тебя такое кислое. Кислее, чем клюква. – А чему радоваться-то? Все по-прежнему глухо, как в танке, – буркнул Сергей. – Ну, ты даешь, пришел к гуру с такими мыслями! Ладно, помоги мне найти булавку. Такую булавку потерял! Мне ее подарил один лама в Гималаях. Она для меня, как талисман, – Шантам опустился на корточки и стал шарить руками по полу. – Она, наверное, где-то здесь. Шантам отодвинул шкафчик для обуви и стал искать за ним. Сергей внимательно осмотрел вест пол в маленькой прихожей, но ничего не обнаружил. – Где она у тебя хоть упала, ты помнишь? – спросил Сергей. – Конечно. Она должна быть здесь, – пробурчал Шантам, продолжая ползать по полу. – Ты уверен, что здесь? Мне кажется, что в коридоре мы уже все осмотрели. – Вообще-то она у меня упала в комнате. Сергей выпрямился и с удивлением посмотрел на Шантама, по-прежнему сидевшего на полу. – Ты что это, серьезно? – Конечно, серьезно. – Что-то я перестал тебя понимать, – потер лоб Сергей, – потерял в комнате, а ищешь в коридоре. Шантам тоже поднялся, отряхивая колени от пыли. – В коридоре светлее, вот я и ищу ее здесь, – сказал он, совершенно не улыбаясь. – Слушай, перестань издеваться. Если твоей булавки здесь нет, то мы ее не найдем. – Ну что ж, пойдем в комнату, – расплылся в улыбке Шантам. – Поищем там. Как ни странно, булавка нашлась сразу же, как только они вошли в комнату: она валялась прямо у порога. – Вот же она! – воскликнул Сергей, поднимая булавку и протягивая ее хозяину. – А, вот спасибо, – отозвался Шантам. – Садись, Сергей, говорить будем. – Это что, был спектакль? – буркнул Сергей, усаживаясь на пол. – А чему ты, собственно, удивляешься? Тому, что я искал булавку в более светлом месте? Так ты и сам ищешь решение своих проблем не там, где надо. Где проще и светлее. Ты думаешь, что тебя сейчас станут умолять: «Сергей Юрьевич, придите к нам на работу. Вы совершенно незаменимый специалист. Мы Вам дадим оклад в две тысячи долларов. Вы такой ценный кадр! Мы без Вас не можем», – прогнусавил Шантам. – Нет, брат мой, ответ не снаружи, ответ внутри – там, где темно. Он в потемках твоей души и ума. В твоих потемках! И искать ответ надо именно там. – Но меня ведь действительно никуда не приглашают. – Так это же замечательно, – мягко сказал Шантам. – Знаешь, я иногда не понимаю, что ты говоришь и делаешь. – Сейчас я тебе объясню. Садись, выпьем чая. Сергей только ухмыльнулся. – Не волнуйся, сегодня просто попьем и поговорим, – сказал Шантам, наливая чай в чашку Сергея. – Послушай, это хорошо, что у тебя все так плохо. В ответ Сергей кисло улыбнулся. – Как говорят китайцы, ты в тупике, значит, есть выход. Ты достиг того состояния, когда двери закрыты, и кажется, что ты стоишь на краю пропасти. Но как раз в таких ситуациях и открываются новые возможности. Они действительно открываются – те, о которых ты раньше и не подозревал. Просто в этот момент их нельзя упустить. «Что для человека крайность, – для Бога возможность». Знаешь, когда человек находится в критическом умственном состоянии, вся его энергия сосредотачивается в одной точке, и его ум достигает своего энергетического предела, за которым открываются новые источники энергии. Вот эти источники мы должны не упустить. Садись, немного помедитируем. Есть такая древнеяпонская практика: я тебе буду рассказывать эпизод, а ты должен закрыть глаза и мысленно проживать эту ситуацию. Причем от тебя требуется именно внутреннее действие, ты должен действительно пережить то, что я тебе расскажу. Итак, попробуем. Представь, что ты находишься на дне старого глубокого колодца. Твоей единственной мыслью должна быть мысль о том, как выбраться оттуда. Ты ищешь путь к спасению, потому что от этого зависит твоя жизнь. Все твое сознание поглощено только этой единственной идеей. Ты думаешь только об этом. Все другие мысли ушли на второй план. Тебе надо выбраться из колодца или ты погибнешь. Выбирайся из колодца! Сергей закрыл глаза и сосредоточился на том, что сказал Шантам. Сделать это было гораздо легче, чем сидеть и ни о чем не думать. Он отчетливо представил мокрый, сырой колодец с запахами гнили. Стены из сырого дерева, и он сам, Сергей, сидящий внизу. Он смотрит вверх: лишь маленькое окошечко и кусочек далекого неба. Сергей трогает стены. Неприятное на ощупь, скользкое дерево. Между бревнами практически нет щелей. Бревна разбухли. «Черт, он слишком узкий, – думает Сергей. – Как это меня угораздило попасть сюда? Ничего, сейчас мне помогут. Эй, – кричит он, поднимая лицо вверх, – есть кто-нибудь?» Затем напряженно слушает, что происходит наверху. Но там тишина. Никакого ответа. Он пробует еще раз крикнуть, но опять бесполезно. «Надо выбираться самому». Сергей пытается вскарабкаться по бревнам, но вскоре соскальзывает и падает вниз, больно ударившись. Еще одна попытка – и опять неудача. После третьей попытки он ломает себе ноготь. «Надо же как-то выбираться отсюда?». Он вновь пробует ползти вверх по стене. Очнулся Сергей только от голоса Шантама. – Сережа. Хватит. Я вижу, что ты неплохо потрудился сегодня. – Ты думаешь? – Я не думаю, я вижу. Как будто ты на самом деле пробовал выбраться из колодца. Ты был напряжен, это хорошо: уж больно ты расслабился в последнее время. Сергей почувствовал себя утомленным после этого умственного упражнения. Казалось, он ничего не делал, но ему было тяжело. Руки и ноги утомленно ныли. Даже пальцы на руках болели. – Мы с тобой увлеклись сегодня. Хотели настроить первую струну, а взялись за весь инструмент сразу. Но это хорошо. Хорошо, но… давай-ка сначала возьмем первую ноту. Она же будет тебе и первым домашним заданием. Слушай притчу: «Как-то человек пересекал поле, на котором жил тигр. Он бежал так быстро, как только мог, а тигр бежал за ним. Подбежав к обрыву, он стал быстро спускаться вниз, но случайно поскользнулся и, ухватившись за торчащий корень дерева, повис на нем. Наверху огромный тигр скалил страшные зубы. Посмотрев вниз, он увидел другого тигра, в нетерпении ожидающего, пока он сорвется вниз, чтобы съесть его. Человек висел между двумя тиграми, и только корень небольшого кустарника спасал его от страшной смерти. Еще немного. И он сорвется вниз вместе с кустарником. Но в этот момент он увидел прямо перед собой ароматную землянику. Он отпустил одну руку и сорвал ягоду. Она была очень вкусная». Вот так-то. – Я что-то не очень хорошо понял, – вопрошающе посмотрел на Шантама Сергей. – Объяснять я тебе ничего не буду. Наверное, когда-нибудь поймешь. Но прошу тебя, каждое утро вспоминай эту притчу. Проигрывай ее в голове. Потому что первая нота, которую мы должны настроить, – это нота твоего отношения к жизни. Она должна быть исключительно мажорной. Что бы с тобой ни происходило – ты не должен терять радость жизни. Ты должен быть настроен на радость и удовольствие. На сегодня все, Сережа. Иди и работай с собой. Позвони своим друзьям, поговори с ними. Просто так, ни о чем. Говори, что у тебя все прекрасно, и голос при этом должен быть не загробным, а действительно веселым. ГЛАВА 4 Сергей пришел домой в приподнятом настроении. Все, что говорил Шантам, казалось весьма убедительным. Его спокойствие умиротворяющее подействовало на Сергея, и даже обычный разговор с женой приобрел для него несколько иной оттенок. – Сережа, есть какие-нибудь новости насчет работы? – как всегда, спросила Галя за ужином. Если раньше этот, ставший традиционным вопрос, вывел бы его из себя, то сегодня Сергей остался невозмутимым. Он улыбнулся и ласково посмотрел на Галю. – Галчонок, не волнуйся, я все сделаю, чтобы мы отправили детей отдыхать. Фраза была настолько для него необычна, что Галя невольно подняла глаза, да и сам Сергей не очень понял, откуда у него взялась эта уверенность, а с языка слетела фраза, совершенно для него не свойственная. – Ты уже что-то нашел? – c надеждой спросила Галя, наливая Сергею чай. – Пока нет, но ты не представляешь, какая ты потрясающая женщина, – он поднялся со стула, подошел и обнял Галю. Галя тут же размякла и невольно положила голову на грудь Сергею. – Я ужасно устала, Сережа, – на глазах ее появились слезы, – Я устала бороться. Мне так хочется куда-нибудь укрыться и не высовываться долго-долго. – Все будет хорошо, лиса. Все будет хорошо, – он ласково смахнул слезы с ее щек и опять улыбнулся. – Ты не представляешь, какая она сладкая! Сергей в задумчивости посмотрел в окно и вновь улыбнулся. – О чем ты? – удивилась Галя. – О клубнике, она потрясающе сладкая. А что, ребята сделали уроки? – Давно. Сейчас сидят и смотрят телевизор. Сергей вспомнил притчу про человека, который съел ягоду и, несмотря на то, что ему угрожала смертельная опасность, ощутил ее вкус. Ему показалось, что он сам висит теперь над пропастью и наслаждается вкусом клубники. К черту этих тигров. Если ему и придется умереть, то прежде он съест клубнику. – Галчонок, ты не знаешь, где моя старая записная книжка? – Сейчас принесу, – Галя забеспокоилась и, убежав в комнату, через пару минут вернулась с его старой записной книжкой, в которой были адреса и телефоны всех его старых друзей. Она с надеждой протянула ему записную книжку. – Надо бы узнать, как дела у народа, а? – сказал он и кокетливо подмигнул Гале. – Ты так давно никому не звонил, а ведь, действительно, может, кто-то из твоих старых друзей чем-то поможет. – Галка, мне не нужна помощь, я просто хочу узнать, как там у них дела. Тысячу лет ни с кем не общался. Сергей набрал номер одного из своих сокурсников: – Андрей, привет, это Сергей Гладышев. – Гладышев? – в трубке повисла тишина. – Старик, правда, что ли? – Конечно, я, Андрюша. Решил справиться, как живешь? Что нового? – Ну, ты даешь, старик. Ты куда пропал? Я тебя пытался найти по старым телефонам – ноль. Ну, ладно, бог тебе судья. Как дела, говоришь? Да так себе. Ни плохо, ни очень плохо. Сидим, как шведы. Зарплату месяца два не платят. И так мизерная, да еще и не выдают. Ты-то как? Как дела? Как дома? Галя? Дети? – Да у меня все классно. Галка вон рядом стоит, тебе привет передает. Дети уже почти женихи. Слушай, надо бы встретиться как-нибудь. Поговорим, винца попьем, а? – Давай, конечно. А то все старые контакты потеряем. Все некогда. – Ну, хорошо. Созвонимся на следующей неделе, встретимся, поговорим. Чтоб не по телефону. – Да-да, пока. Сергей положил трубку и, задумавшись, вновь стал рыться в телефонной книге. «Ага, – сказал он про себя, – Сейчас Витюхе позвоню». – Витюш, привет, – сказал он после того, как на той стороне провода взяли трубку. – Здорово, Сережа, – Виктор сразу узнал его голос, – Тысячу лет не виделись. – Ты сам-то как? – Нормально. Ты меня чудом застал. Я с семьей сейчас живу и работаю в Париже: у нас там с французами совместное предприятие по торговле полиэтиленом нашего производства. Вроде неплохо идет. Заработок, ну и прочее.… А ты как? – Я тоже нормально. Свое дело по производству пластиковой упаковки. Три горячих цеха. Дом построил. Дети уже взрослые. Все здорово. – Отлично. Рад за тебя. А то все только и делают, что ноют в последнее время: ничего хорошего, все в упадке. – Не говори. Что ныть-то? Сейчас такие возможности. Галя в недоумении смотрела на Сергея и, ничего не понимая, слушала его браваду, а когда он закончил, подошла и положила ему руку на лоб. – Сережа, у тебя все нормально? Что с тобой? Ты что чушь несешь? Ты бы лучше у Вити работу попросил, чем бахвалиться тем, чего не имеешь. – Галчонок, не суетись, – ответил Сергей и вновь стал набирать очередной номер телефона. Услышав очередное бахвальство, Галя встала и, хлопнув дверью, ушла. Сергей никак не прореагировал на протест жены и продолжал обзванивать своих знакомых. Ночью Галя постелила себе в большой комнате, а утром ушла, даже не разбудив Сергея выпить кофе, как она делала обычно. Эйфории у Сергея, конечно, поубавилось, но, вспомнив совет Шантама начинать день с притчи о ягоде, он вновь поднял себе настроение. – Так, – сказал он себе, – настроение-то хорошее, но с таким настроением, без дела, я похож на дебила, – от этой мысли ему стало смешно. – А не позвонить ли мудрецу? – сказал он вслух и стал одеваться. – Не сделал ли «Великий Гуру» из меня идиота? Второй день хожу, улыбаюсь. На кухне раздался телефонный звонок. – Алло. – Ты, наверное, думаешь, что похож сейчас на идиота? – в трубке раздался глухой мужской голос приятного тембра. – Не выпить ли нам чаю, дорогой товарищ Сергей Юрьевич? И не сделать ли нам это на стороне? То есть в какой-нибудь кафеюшке. Сергей даже обомлел от того, как совпали его мысли со звонком Шантама. – Шантам? Ты? – Сергей от неожиданности присел на стул. – Как ты узнал? – Узнал, узнал, – раздался смешок. – А что, действительно сладкая ягода-малина? – Сладкая-то сладкая, но, вроде бы, от меня жена ушла или уйдет скоро. Вчера смотрела, как на полоумного. – Ничего, Сережа, ты не потерял половину ума, ты приобрел половину, – засмеялся Шантам. – Где ты хочешь встретиться? – Нет, это ты хочешь встретиться, а я хочу выпить чая. Угостишь? – Конечно. Недалеко от тебя есть небольшая кофейня. Что, если там встретимся часа в три? – Не возражаю. До встречи, – в трубке раздались гудки. Еще не доходя до места встречи, Сергей увидел знакомую фигуру Шантама. Он был одет в черные джинсы и светло-серую курточку с капюшоном, расшитую различными узорами. В таких куртках обычно ходят хиппи и другая «продвинутая» молодежь. На голове его красовалась черная бандана. Но, пожалуй, не это удивило Сергея, а то, что Шантам самозабвенно подметал тротуар у небольшого скверика. Он махал метлой, совершенно не обращая внимания на прохожих. Сергей встал, как вкопанный, наблюдая за Шантамом. Его действия были настолько уверенными и лаконичными, что Сергей даже засмотрелся на работу своего гуру. Он медленно подошел к Шантаму: – Шантам? Дворник, не обращая на него внимания, продолжал подметать асфальт. – Шантам, – еще раз обратился к нему Сергей. – Что вы хотите, молодой человек? – не отрываясь от работы, отозвался дворник. Он мельком взглянул на Сергея, в глазах его мелькнули искорки, которых раньше Сергей не замечал. – Шантам, это ты? – Извините, я не понял, кого Вы ищете? – Шантам? Я не понял? – неуверенно бормотал Сергей. – Ты, что ли? Дворник широко улыбнулся, затем нагнулся поднять прилетевшую бумажку. – Меня зовут Андрей, а если Вы ищете Шантама, то он, кажется, будет вон в том кафе, – он указал на кафе, куда направлялся Сергей, – Минут через пятнадцать. У него там встреча. Сергей оторопело смотрел на дворника. «Совершенно одинаковые лица, голоса. Неужели люди могут быть так похожи внешне? Не может быть, что это не Шантам». – Вы его брат? – Может быть, может быть, – рассмеялся дворник. – Вы потрясающе похожи. – Хорошо. Но извините, мне надо закончить работу. Я тороплюсь. Сергей отошел, чтобы не мешать дворнику работать, и в неловкой задумчивости пошел по направлению к кафе. В помещении почти никого не было, лишь одна парочка о чем-то шушукалась в углу зала. Сергей заказал себе пива и в ожидании Шантама наблюдал, как молодой человек с ложечки поил девицу чаем, приговаривая, что она очень похожа на певицу Ирину Салтыкову. В памяти мелькнули глаза дворника. «Нет, все-таки это Шантам. Не могут быть люди так похожи», – Сергей вздрогнул, когда услышал тихий голос: – Здравствуй, Сережа, – перед ним стоял Шантам. Улыбнувшись, как обычно, быстро сложив руки перед грудью и чуть поклонившись, он отставил стул и сел рядом. Сергей невольно привстал и тоже поклонился, приставив руки к груди. – Шантам? Здравствуй, – Сергей с немым вопросом оглядывал Шантама. Желтая повязка на голове и темно-синяя курточка с такими же узорами, как была на дворнике. «Правда, глаза, – отметил про себя Сергей, – глаза совсем другие. В тех не было глубины». Но успокоиться он не мог, уж очень разительным было сходство. – Это был ты? – спросил Сергей. – Где? – казалось, Шантам не понял вопроса. – Там, – Сергей кивнул в сторону набережной, – Там. Дворник. – А, ты об этом? Нет. Там был Андрей. – Он что, твой брат? – Нет. Не брат, ближе. – Не понял? – А что ты не понимаешь? Что человек не один и тот же все время? Человек меняется. Остается только тело, которое одно и то же. – Уфф, – выдохнул Сергей, – так это был ты. – Ну, если тебе так проще, то я. – Ты что, скрываешь, что работаешь дворником? – Ха-ха-ха, – рассмеялся Шантам. Ему стало так смешно, что он отпил у Сергея глоток пива, – извини, ты меня здорово рассмешил. – Что же я сказал такого смешного? – уже улыбаясь, спросил Сергей. – Неужели ты думаешь, что можно стесняться работы? – А ты думаешь, нет? – Я не думаю, я уверен и знаю, что стесняться можно только себя, но никак не работы. Нет плохой работы, есть просто чванливые люди. – А почему же ты скрываешь, что работаешь дворником? – неуверенно спросил Сергей. – Во-первых, Сережа, я этого не скрываю, а горжусь этим, а во-вторых, это действительно не я, а Андрей работает дворником. Кстати, я по паспорту Андрей. Что бы я ни делал, я всегда другой. Я не один и тот же. Я разный. Сейчас, с тобой, я Шантам, и больше никто. Когда я подметаю улицы, я дворник Андрей. Моя голова, мое тело принадлежат работе то время, пока я работаю. – Но ведь это всегда ты? – Всегда и не всегда. Разница лишь в суждении и ощущении. Например, ты себя чуть было не записал в пожизненные безработные и неудачники. Пойми, все наши состояния временные. И только от тебя зависит, как ты собираешься проживать свое внутреннее состояние. Постоянно или временно. Целый день или пять часов. Я, как ты говоришь, дворник – только четыре часа, а потом я другой. Мой ум и мои действия привязаны к моему предмету четыре часа, но уж это время я принадлежу им полностью. – Это очень трудно, наверное? – Это всего лишь отношение к жизни. Знаешь, про женщин говорят: «Кухарка на кухне, королева в гостях, ну а в постели, сам знаешь, кто…». Чувствуешь, как они, женщины, должны меняться? А мужчины? Депутат государственной Думы – ему всё подают, на улице – зеленый свет, в постели – или девочки по заказу, или вообще никто не нужен, у него только думы в голове. Так что депутат – он везде депутат. Он не меняется, он везде играет одну и ту же роль. Жалко их. Я уже тебе говорил, – хотя бы периодически освобождай голову. Безжалостно очищай. Включай мозг только тогда, когда нужно. – Слушай, а зачем ты вообще работаешь? – все еще не мог успокоиться Сергей. Шантам вновь рассмеялся. – Ты думаешь, я скажу: а жить-то на что? В конечно счете ты прав. Мне нужен мизер. – Тогда зачем работаешь? – не унимался Сергей. – Есть такая притча. «Мастер чань-буддизма Хакудзе, даже когда ему было за восемьдесят лет, продолжал работать вместе со своими учениками в саду. Он расчищал дорожки, подрезал деревья, копал землю, вывозил навоз. Ученикам было жалко видеть своего любимого учителя за тяжелой работой. Однажды, зная, что он не оставит свою работу просто так, они спрятали инструменты. С этого дня учитель перестал принимать какую-либо пищу. Он голодал несколько дней, пока ученики, подумав, что учитель рассердился на то, что они спрятали инструменты, не положили их на место. Хакудзе вновь стал есть, как всегда. Вечером, обращаясь к ученикам, он сказал: – Нет работы, нет еды!» – Как у тебя с клубникой? – помолчав, неожиданно спросил Шантам. – Сладкая, – улыбнулся Сергей. – Прекрасно. Значит, перейдем ко второй струне: мы уже услышали, как она звучит. Не так ли? – Прости? – Сергей в недоумении вскинул брови. – Нет чванливой работы – есть чванливые люди. Любая работа – это работа. И не более того. – Да, наверное, ты прав, – в задумчивости сказал Сергей, отпивая глоток пива. – Ой, ты меня заговорил, а я тебе даже чая не заказал. Сергей заерзал на стуле, пытаясь привлечь внимание официанта. Шантам молчал, ни словом не обмолвившись на промашку Сергея. – Марина передала тебе два билета на просмотр ее новых моделей. Вот, – он протянул Сергею пригласительные билеты, – послезавтра в шесть вечера. – А ты? – Я тоже пойду. Мне очень нравится, когда у людей есть свой стиль. Тем более что ее последняя тема – Гималаи и Тибет. – Здорово. У тебя, кстати, классные куртки. – Это она мне шьет. Они еще поболтали несколько минут, после чего Шантам ушел. Сергей остался в кафе. Какое-то время он задумчиво пил пиво, вспоминая впечатления дня, разговор с Шантамом. «Нет работы – нет еды!» – пронеслось в голове. «Нет плохой работы – есть чванливые люди». Сергей вспомнил, как две недели назад сосед предложил ему поработать грузчиком на складе своей фирмы, торгующей мастикой. Тогда он категорически отказался. Как это? Он, кандидат химических наук, пойдет работать грузчиком? Это казалось невозможным. Но сегодня он вдруг почувствовал, что его совершенно не коробит от этой мысли, наоборот, ему кажется, что это вполне нормально. Более того, те деньги, которые он считал «грязными», теперь показались вполне обычными. «Что-то со мной происходит, – сказал он себе и, уже улыбаясь, добавил: – Просто она сладкая!» – Я могу от вас позвонить? – спросил он у официанта. – Да, конечно, я сейчас принесу трубку. Через несколько минут Сергей дозвонился до соседа, предлагавшего ему работу грузчиком. – Боря, привет, это Сергей. – Да, привет. – Слушай, ты мне как-то говорил, что у вас есть вакансия грузчика? – Да, еще есть. Триста баксов. – Что? – Ну, штук девять могу платить. А что, у тебя кто-то есть? – Я сам хочу. – Ты? – чувствовалось, что Борис очень удивился. – Да, я сам. – Ну что ж, давай. Считай, что договорились. Завтра в восемь будь готов. Я поеду на работу и тебя первый раз отвезу, там и оформим. А не сломаешься? Тяжело ведь? Работа-то физическая. Ты, вроде, не приучен. – Ничего, привыкну. Значит, завтра в восемь. А что мне с собой брать? – уверенно сказал Сергей. – Возьми трудовую книжку, паспорт, все остальное выдадут. – Спасибо тебе, Боря. – Не за что, – хмыкнул Борис в трубку. – Пока. Выпив еще одно пиво, Сергей отправился домой. Было весело. Мир стал переворачиваться. Вечером Сергей полчаса просидел в темной комнате, пытаясь ни о чем не думать, как говорил Шантам. Конечно, у него мало что получилось, но настроение было приподнятое. Даже Галя, несмотря на недавнюю размолвку, молчала, боясь заговорить с Сергеем о работе. – Галчонок, я завтра иду на работу. – Нашел, Сережа! – Галя радостно засуетилась. – А куда? – Грузчиком к Борису, – выпалил Сергей. – К какому Борису? Который с третьего этажа? – Ага. – Ты что, правда? – А что? – Ничего, просто ты всегда говорил, что ты не можешь размениваться на такую работу. Мы как-то всегда хотели, чтобы работа была интересная. Сергей подошел к Гале и обнял ее. – Галка, не работа для меня, а я для работы. Сколько можно считать себя выше жизни? Галя посмотрела ему в глаза. – Ты изменился, Сережа. Что с тобой? – Со мной то, что называется трансформация. Я становлюсь людоедом, кровопийцей и хочу тебя съесть, – он сделал жуткую физиономию и закричал: – Я сейчас буду тебя есть! Он обхватил Галю за талию и крепко обнял, целуя в шею. Галя тихо засмеялась, обхватив Сергея за плечи, и тоже прильнула к нему. ГЛАВА 5 Первый день работы не принес разочарования. Сергей работал, как машина: грузил столитровые бидоны, двадцатипятилитровые фляги с жидкой мастикой. Ему даже показалось, что он занимается физическими упражнениями. День пролетел незаметно. Сергей избавился от мучительного вопроса: где взять деньги? Теперь он нашел, где их взять. Другое дело, как долго он сможет здесь работать. Второй, третий и последующие дни особо не отличались друг от друга. Приходилось много работать физически. Во время работы голова оставалась свободной, а возвращаясь домой, он валился от усталости и после ужина сразу засыпал. Галя все время молчала, наблюдая за тем, что происходит с Сергеем. С одной стороны, ее радовало, что муж наконец-то повел себя по-мужски, в нем появилась уверенность и сила. Еще больше ее радовало то, что Сергей стал необычайно ласковым по отношению к ней: давно он не называл ее «чижиком, лисой»…. С другой стороны, Галя видела, что он жутко устает, что совершенно не читает, ничем не интересуется. Неужели он решил навсегда остаться грузчиком? Забыть о своем образовании? Ведь когда-то ему прочили большие успехи в науке. Жалко. Но что делать? Сейчас жизнь всех заставляет всех думать только о деньгах. Галя смотрела на спящего Сергея и видела, как во сне на его губах появилась улыбка, как будто во сне его пометили какие-то очень приятные сны. С первой зарплаты Сергей решил зайти к Шантаму и попить с ним чаю. Давненько он к нему не заходил! Зная, что Шантам всем напиткам предпочитает чай, Сергей купил огромный торт «Птичье молоко» и направился к монаху. Когда открылась дверь, Сергей понял, что Шантам ждал его. Или это была видимость ожидания? – Здравствуй, Шантам. – Здравствуй. Я тебя жду со вчерашнего дня. Думал, ты зайдешь вечером. Была Марина, передавала тебе привет. – Спасибо. Я так и не видел ее после презентации. – Ничего. Еще увидишь, – Шантам посмотрел в глаза Сергея, – Кажется, у тебя есть кое-какие изменения? Рад. – Вот, это к чаю, – сказал Сергей, протягивая торт. – Замечательно. Чай уже готов. Разувайся. Проходи. В комнате было светло, перед приходом гостя Шантам чем-то занимался, кругом были разбросаны маленькие стальные стрелки, звездочки, бритвочки. Они также торчали в картине-круге, висящей на стене. Сергей вспомнил, как Шантам поразил его, когда во время их первой встречи, практически не глядя, бросив дартс, попал точно в центр круга. – Я теперь грузчик, – сказал Сергей, устроившись на ковре. Шантам вновь посмотрел Сергею в глаза. – Ты удивлен? – вновь спросил Сергей. – Нет! – Тогда почему ты так смотришь? – Я рад, что ты быстро усваиваешь. Ты прогрессируешь. – Не знаю, – усмехнулся Сергей, – Раньше у меня был комплекс: мне казалось постыдным работать чернорабочим или кем-то в этом роде. А теперь все равно. Главное, что я уже кое-что могу заработать, и меня не коробит, как я это делаю. Да и жена вроде бы довольна. Вот так, – выпалил Сергей скороговоркой. – Что, уже мозоли появились? – А то! – Сергей показал руку. – Да и мышц поприбавилось. – Ну что ж, это неплохо. Есть вещи поважнее. «Был такой силач, звали его Гуинь Бо. Он прославился среди князей своей силой. Однажды император, приготовив дары, пригласил силача к себе. Когда тот явился, император был удивлен: Гуинь Бо казался немощным и тщедушным. Император недоверчиво спросил: – Какова ж твоя сила? – Силы моей достаточно лишь для того, чтоб убить комара да согнать ночную бабочку. Император побагровел от гнева: – У моих силачей хватит силы, чтобы разорвать тигра и содрать кожу с носорога, они могут тащить за хвосты десятерых быков. И все равно мне кажется, что они слабы. Как же ты, такой слабак, умудрился прославиться силой на всю страну? Ты, который и способен-то бороться только с комарами? – Хорошо вы спросили, государь. Осмелюсь вам ответить по правде. Дело в том, что наставником моим был Шан-дзю Цы. Во всей вселенной не было ему равных по силе, но даже ближайшие родственники не подозревали об этом. А все оттого, мой государь, что он никогда не пускал свою силу в ход. Однажды я услужил ему, рискуя жизнью, и тогда он мне поведал следующее: Все стремятся увидеть, а ты гляди на то, на что никто не смотрит. Все стремятся овладеть недоступным, а ты займись тем, чем все пренебрегают. Поэтому те, которые учатся видеть, начинают с того, что смотрят на воз с дровами. А те, которые учатся слышать, начинают с колокольного звона. Ведь если кому-то легко внутри – нет для того и внешних трудностей. Если же нет внешних трудностей – тогда и слава не выйдет за пределы семьи. И сила моя не в похвальбе моей силы и не в том, что я ею обладаю, а в том, что я способен ее проявить. Разве это не лучше, чем бахвалиться своей силой, как делают твои силачи?» – Да, – задумчиво сказал Сергей, – действительно, иногда в экстремальных ситуациях человек способен сделать гораздо больше, чем в обыденной жизни. Но это ведь дело случая, а? Возможно, и испуга. Я слышал, что люди в состоянии испуга могут превзойти мировые рекорды по бегу, по прыжкам. – Видишь, ты ведь знаешь, что в тебе огромные ресурсы, не знаешь только одного, что пользоваться ими можно и без страха. Нужна воля, и только воля или твое истинное «я», которое тобою движет во всех поступках. Есть такая идея, что человек – это экипаж, то есть карета, лошадь – это наш мозг, а кучер – это наша воля, или наше истинное «я». Так вот кучер должен обуздать лошадь, чтобы она могла везти экипаж туда, куда он укажет. Надо найти в себе кучера, который бы взялся управлять твоим экипажем. Ты, кстати, занимаешься медитацией с колодцем, которую я тебе когда-то показал? – В последнее время нет. Я пробовал раза три. А что, надо чаще? – Конечно. Это же твоя жизнь. Древние говорили: «Сколько потов с тебя должно сойти, чтобы ты смог увидеть хрустальный дворец в капле росы на травинке». Всмотрись. – Здорово. Хрустальный дворец в травинке. – Ты сделал первый шаг на длинном пути, но это лишь шаг. Теперь тебе предстоит путешествие, Сережа, но ты должен узнать себя. Как ты можешь чего-то достичь, не зная, кто ты есть? Как можно что-то совершить, не знаешь, что имеешь? Ну ладно! Об этом потом. Итак, ты работаешь? – Да, работаю. – Хорошо. Встань вот сюда и смотри, – Шантам указал Сергею на место метрах в четырех от картины-круга. Он взял четыре дартса и, не целясь, один за другим метнул их в картину. Все четыре, как заколдованные, вонзились в центральную точку. – Попробуй, – он протянул Сергею четыре дартса. Сергей встал и прицелился, так же, как он видел, это делал Шантам и как обычно метятся игроки в дартс. Неторопливо он бросил первый дротик. Неудачно. Он воткнулся далеко от центра. Второй вообще попал в «молоко», третий – недалеко от первого, а четвертый в противоположную сторону от первых двух. – Трудно без тренировки, – Сергей покачал головой, – я еще попробую. Во второй раз результат был не лучше. – Конечно, надо тренироваться, – сказал Шантам, – но главное даже не в этом. Смотри. Перевесь картину в любое другое место. Я на нее взгляну только раз и потом завяжу себе глаза. Сергей сделал так, как просил Шантам: повесил картину куда-то под потолок. Только взглянув, Шантам отвернулся и завязал себе глаза. Затем медленно развернулся и, бросив четыре дартса, точно попал в цель. – Здорово! – Все стрелки летят в одну маленькую цель. Ты думаешь, я часто тренируюсь? Нет. Просто все мои мысли направлены в эту точку. Я вижу только ее. Это высшая степень концентрации. Только точка и ничего больше. Огромное сосредоточение. Попробуй. Он перевесил картину на место и вновь дал Сергею четыре дартса. – Перед тобой только точка. Маленькая черная точка в центре круга. Больше ничего. Ты и точка. Ты попадаешь точно в центр. Бросай. Сергей бросил все четыре дартса. Один за другим они вонзились точно в центр. – Вот видишь, – похлопал его по плечу Шантам, – можешь, когда хочешь. Сергей оторопело стоял, не веря своим глазам. Такого в его жизни еще не было. Даже когда он стрелял в армии, он никогда так точно не попадал в мишень. – Дай, я еще попробую, – попросил Сергей. – Пожалуйста, – Шантам протянул Сергею дартсы и молча отошел. «Наверное, это была случайность. Я больше не попаду в центр», – промелькнуло в голове у Сергея. Бросив четыре дартса, он был разочарован. Ни один не попал в центр. – Вот черт. – Не ругайся. Просто ты не был сконцентрирован. Твои мысли разъехались. И потом, ты стал думать о результате. – Но ведь получилось же в первый раз. – Еще не раз получится, если у тебя будет настрой. Кстати, в жизни так же. Итак, вот тебе третья струна: это твой настрой на одну цель. Назовем ее так: выбор цели и концентрация на ней. Будь кучером, веди свой экипаж к цели. Ничто не должно тебя испугать и остановить, если у тебя есть цель. Запомни: Ты и Цель. ГЛАВА 6 – Сергей, – в трубке раздался голос Марины, – добрый день. Как ты живешь? – Привет, Мариша. Нормально живу. А как у тебя? – Тоже неплохо. Вчера позвонил Шантам, попросил помочь ему с ремонтом. Сможешь? – С удовольствием. Могу завтра подъехать, сразу после работы. – Вот и хорошо. Там встретимся, – Марина положила трубку. У Шантама копошились человека четыре: двое клеили обои, а двое мыли кафель на кухне. Самого Шантама Марина с Сергеем застали в ванной, он тоже тер кафель над раковиной. – Привет, работяги, – радостно улыбнулся Шантам. – Не на помощь ли прибыли? – На помощь, на помощь, – радостно кивнула Марина. – На какой участок поставишь? – А вот на стену и поставлю, – сказал Шантам, передавая Марине губку. – Три, девушка, а когда устанешь, передашь эстафету Сергею. Сам он, отдав распоряжение, удалился в комнату клеить обои. Марина увлеченно стала мыть кафель. Отмыв достаточно чисто, она передала тряпку Сергею, а сама вышла на кухню отдохнуть. Сергей оглянул стену, она стала довольно чистая, чтобы что-то еще с ней делать. Тем не менее, он еще несколько раз протер уже вполне чистую стену и остался доволен своей работой. Шантам заглянул в ванную. – Ну, как? – спросил он. – Закончили, – сказал Сергей, выливая воду в раковину. – Подожди, я еще немного помою, – ответил Шантам, забирая ведро и губку у Сергея, – ты иди покури, отдохни пока. Сергей и Марина уже довольно долго сидели на кухне, а Шантам по-прежнему тер стену. – Слушай, что он делает? – смущенно спросила Марина. – Мы ведь отмыли стену. – Не знаю. Может, опять нас воспитывает? – Это в его духе. Пойдем, посмотрим? Они открыли дверь. Шантам усердно тер стену, причем тер в основном три центральные плитки. Он работал с таким рвением, что был мокрым от пота. – Ты до дыр не протрешь? – спросил Сергей. – Нет. Ребята, идите попейте чая. Я скоро. Прошло еще некоторое время. Марина нервничала: – Что он делает? И так все ясно: наверное, мы плохо поработали. Он показывает нам, что надо было лучше тереть. Марина открыла дверь в ванную и сказала: – Шантам, давай я еще раз вымою стену! Ты мог бы сразу сказать, что мы ее плохо вымыли. – А я не считаю, что вы ее плохо вымыли. – А зачем ты тогда трешь? – Я зеркало хочу сделать, – ответил Шантам. – Что-что? – Хочу, чтобы у меня было зеркало. Марина замолчала и тихо вышла из ванной и, уже обратившись к Сергею, задумчиво сказала: – Он что-то странный сегодня. Впрочем, конечно, как обычно, но… он из кафеля зеркало хочет сделать. – Что? – Зеркало. Самое интересное, что у него всегда все получается. Неужели сделает? – улыбнулась Марина. – Просил тебя помочь. Сергей неуверенно открыл дверь в ванную. – Шантам? Ты это серьезно? – А что? Мне нужно зеркало. Замени меня, пожалуйста, я что-то устал. Три вот здесь и здесь, – он указал Сергею на три плитки. – Возьми этот раствор. Он протянул Сергею пузырек с какой-то жидкостью, тряпку и вышел из ванной. Сергей в недоумении посмотрел на стену, тряпку, жидкость. Затем, намочив тряпку, он стал тереть те плитки, на которые указал Шантам. Сергей тер с усилием и сосредоточенно, будто бы и в самом деле ожидая, что в один момент плитки вдруг станут зеркальными, но ничего не менялось, плитки по-прежнему были желтыми. Минут через десять пришел Шантам. – Ну, как? – Пока никак. Это что, специальный раствор для покрытия плиток зеркальной поверхностью? – спросил Сергей. – Нет. Это обычная жидкость для мытья стекол и зеркал. У Сергея даже выпала тряпка из рук. – Зачем же я тру? – Чтоб было зеркало, – не улыбаясь, ответил Шантам. – Слушай, откуда ему взяться, если это жидкость не для создания зеркального покрытия, а только для его мытья? – Ну… может быть, если хорошо тереть… плитка станет зеркальной, – притянул Шантам. – Шантам, – укоризненно сказал Сергей. – Плитка никогда не станет зеркалом. – Даже если ее долго тереть? – как наивный ученик, спросил Шантам. – Даже если ты изотрешь на нее все свои тряпки, плитка останется плиткой. – Вот и хорошо, – уже улыбаясь, сказал Шантам. – Значит, ты осознал, что сколько плитку ни три, она никогда не будет зеркалом. – Я это и без твоего, извиняюсь, дурацкого упражнения знал. – Не злись. Боюсь, что не знал. По крайней мере, до тех пор, пока не вспотел. – Почему это не знал? – Пойдем попьем чая и вернемся к мелодии денег и настройке твоего инструмента. – Марина, – крикнул он в комнату, – приготовь, пожалуйста, нам чая. Ребята принесли кулич, так что будем пировать. Так вот, Сергей, – жестом он пригласил всех сесть на коврик, – сколько плитку ни три, зеркалом она не будет. Так и грузчиком, сколько ни работай, а больших денег все равно не заработаешь. Ты сделал первый шаг. Ты стал работать и зарабатывать. Ты настроился на работу, и я думаю, что теперь уже никакая работа тебя не испугает. Пора подумать о большем. Итак, четвертая струна: это знания. Те знания, которых нет и которые надо получить, или, как в твоем случае, те знания, которые у тебя есть, но которые надо использовать. Пора «включать» голову, Сережа. У Сергея от слов Шантама невольно открылся рот. – Я этого очень хочу, – начал он, – но я же работаю грузчиком. О каких знаниях ты говоришь? Как лучше грузить, что ли? Я хочу использовать свои знания, но они никому не нужны! Сейчас образование и ум не в моде. Сейчас нужны тупые исполнители и деньги. – Ну, это примерно то же, что и в случае с плиткой, применять тряпку или заменить воду. Ты не кипятись. Бочки-то с чем катаешь? – С мастикой. С совершенно дурацкой импортной мастикой, которая трескается даже при небольшом морозе. – А ты-то кто? – В смысле? – Ведь ты кандидат химических наук! Сам хвастался! Да еще знаешь два иностранных языка. – Ну и что? – Ничего. Просто хотел тебе это напомнить. В голове Сергея роились мысли: «Что он имел в виду? Я должен что-то сделать с мастикой? Но ведь у нас есть своя хорошая мастика, не сравнишь с импортной гадостью». – Ты думаешь, я должен заняться мастикой? Но что с ней делать? Шантам, улыбаясь, смотрел на Сергея. «Некий Цзи взялся обучать для царя бойцовского петуха. Через десять дней царь спросил: – Ну, как, готов петух? – Нет еще, – ответил Цзи, – кричит, кукарекает, попусту кичится. Через десять дней царь вновь спросил про петуха. – Все еще не готов, – ответил Цзи, – откликается на каждый звук, кидается на каждую тень. Через десять дней царь вновь спросил его о том же. – Нет, не готов, – ответил Цзи, – смотрит злобно, весь пышет яростью. Прошло еще десять дней, вновь царь задал тот же вопрос. – Вот теперь почти готов, – ответил Цзи, – услышит другого петуха – даже не шелохнется. Посмотришь на него, как деревянный. Достоинства его достигли полноты. Ни один петух не решится ответить на его вызов – повернется и сбежит». После этого рассказа Шантам добавил: – Не суетись, Сережа. Все придет само, когда ты к этому будешь готов. Еще раз советую тебе периодически очищать свой ум. Есть такая восточная пословица: «Если Вы не опустошите свой ум, Вы не сможете принять доброго Совета». Так что опустоши ум для четвертой струны – открой дверь своим знаниям. ГЛАВА 7 Следующее утро для Сергея было мучительным. Он ведь знает, почему эта израильская мастика не морозостойкая. Она лучше продается, чем наша, но только за счет упаковки: если наша продается в столитровых бочках, то израильтяне приспособились разливать мастику в сорокалитровые фляги с ручками. Их легко переносить, они чистенькие. Но сколько рекламаций поступает на качество этой мастики. Клиенты жалуются, что мастика невлагостойкая, неморозостойкая и так далее – и в результате все равно покупают их мастику, а не нашу. Много возврата. Сергей подсчитал, что только на прошлой неделе фирме было возвращено около десяти тонн. Это много даже для такой богатой фирмы, как фирма Бориса. Странно, почему Борис ничего не предпринимает? Ведь надо только добавить несколько компонентов. Сергей увлеченно схватил ручку, на бумаге появился узор химических формул. Он держал этот листочек бумаги с формулой необходимой добавки и думал: «Что мне с ним делать? Я всего лишь грузчик. Будет ли Борис возиться со всякими формулами?» Тем не менее, он аккуратно сложил листок бумаги и поехал на работу. В метро он еще несколько раз доставал бумажку и внимательно смотрел на формулу: все правильно, он не ошибся, этот компонент только улучшит качество и не повлияет на эластичность. Работа шла как обычно, он, вместе с другим грузчиком, загрузил очередной «Зилок» и теперь отдыхал. Подъехала «Волга-пикап», из которого выскочила разгневанная дама лет сорока. Еще не переступив порог склада, она заорала на Сергея: – Что за мастику вы нам подсунули? От нее никакого толку! После дождя весь подвал в воде, а говорили, что она держит влагу. Мы на вашу мастику потратили тысячу баксов! Кто директор? Мы хотим составить рекламацию, чтобы нам вернули деньги! – Директора сейчас нет. Мы ему передадим, – безразлично ответил второй грузчик, Олег. – Мы только грузчики. Наше дело – разгрузить-погрузить. – Когда он будет? – не унималась дамочка. – Пусть вернет деньги. – Может, вернет, – ответил Олег, чем еще больше рассердил женщину. – Как это, может быть? Он обязан! Он что, не знаком с правами потребителя? Мы будем требовать через суд. Это обман! Обещают одно, а продают другое, – она села в машину и с силой хлопнула дверью. Машина резко сорвалась с места. – Во, кошелка, – буркнул Олег. – Я думаю, ты бы так же орал, если бы тебе такое подсунули. – Да ладно, тебе-то какое дело? Вечером, когда приехал Борис, Сергей зашел к нему и рассказал про последний инцидент с женщиной. Борис только кивнул. Да, мол, знаю, но сделать ничего не могу. Сергей достал листок бумаги, исписанный формулами. – Вот. – Что это? – недовольно буркнул Борис, как бы защищаясь от нового «наезда». – Формула влаго-морозостойкой добавки. Если эти компоненты перемешать с мастикой в пропорции один к ста, то мы получим эффект замерзания лишь при температуре минус сорок градусов. На флягу нужно всего лишь пол-литра добавки. Я прикинул, мы можем эту бутылочку либо прилагать к фляге, либо сами заливать, во флягу можно без проблем литр добавить. Если мы это сделаем, нареканий не будет. Борис схватил бумажку и уставился на нее: – Откуда ты знаешь? – Я все-таки кандидат химических наук. И потом, я двадцать лет занимался всякими добавками. – А сколько это будет стоить? – Борис, казалось, уже не слушал, что ему говорит Сергей, а уже прокручивал в голове варианты нововведения. – Я думаю, недорого. Все компоненты очень дешевые. Наверное, бутылка будет дороже, чем ее содержимое. – Сережа! Ты гений! – Борис схватил телефонную трубку и стал набирать номер коммерческого отдела, но неожиданно положил трубку и посмотрел на Сергея. – Завтра же, понимаешь, завтра же, ты идешь в коммерческий отдел и решаешь все вопросы с этой добавкой! Где, куда, сколько? Кстати, ты не знаешь, где ее можно заказать? – Я думаю, в моем бывшем Институте органической химии можно и заказать. Нам нужно-то для начала всего килограммов сто-двести. Это они без труда сделают даже в лабораторных условиях. Им дело, и нам польза. Тем более, что они сейчас сидят на голодном пайке. – Ну, ты даешь, Сережа! В тебе, оказывается, вот что зарыто! А ты скрывал. Я, знаешь, столько с этой дурацкой мастикой мучаюсь! Борис потер лоб и снова взялся за телефонную трубку: – Леночка, это я. Пожалуйста, оформи документы на Сергея Юрьевича Гладышева. Да, да, грузчика. На должность заместителя Генерального Директора. Да, да, ты меня правильно поняла. Моего зама. Все, спасибо. Завтра подпишу. Сергей ошарашено смотрел на Бориса, не понимая, что все произошло так быстро. «Из грязи – в князи». Борис полез в стол и достал бутылку армянского коньяка. – Ну, что, Сергей Юрьевич. Поздравляю. Теперь ты – мой заместитель, – Борис с веселым видом разливал коньяк по бокалам. – Слушай, а что ты раньше никогда не говорил, что работал в химическом институте? Я с ног сбился, пока искал себе толкового заместителя по производственно-коммерческой деятельности. – Так ведь не было повода говорить на эту тему. Все как-то «привет» да «пока», да и то в лифте, когда детей в школу провожали. – Да, жизнь странная штука. Ищешь вдали, а то, что тебе нужно, у тебя под носом оказывается. Я, честно говоря, никогда тебя серьезно не воспринимал, ты вечно какой-то зашоренный, вечно недовольный был, как будто потерял тысячу долларов. Борис предложил чокнуться и выпить за идею Сергея и за его назначение. – Ну что ж, Сережа, я рад, что так неожиданно все получилось. Совершенно не ожидал. Так что впрягайся, вместе работать будем. – Да, я и так у тебя работаю. – А, то была не работа, а так – таскание бочек. Сейчас будешь работать и получать процент от того, что заработал. Сколько ты сейчас получаешь? Триста? – Да, триста. – Теперь будет в три раза больше. Плюс три процента от всей реализации. Сергей присвистнул. – Доволен? – Еще бы. – Ну и здорово. Завтра я подвезу тебя на своей машине, а в конторе оформим на тебя служебную «Волгу». Если дела пойдут хорошо, купим иномарку. Давай еще по одной, и я убегаю. Ты тоже иди домой, удиви своих. Борис умчался по делам, чертыхнувшись, что снова нужен грузчик на склад, а Сергей еще некоторое время не мог прийти в себя. «Что это? Сон или явь?» Сергей вспомнил слова Шантама, что дверь открывается тогда, когда ты и не ждешь, но только в том случае, если сделал все, чтобы она была открыта. «Надо срочно ему позвонить. Может, заехать с бутылкой? А он пьет? Наверное, нет». Все-таки он взял лучший коньяк и поехал к Шантаму. Интересно, что он скажет Шантаму? Как тот прореагирует на его новое назначение? Шантам был в длинной синей юбке и желтой рубахе до колен. По всей квартире разносились звуки известной тибетской мантры «ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ» в инструментальной обработке Джорджа Харрисона. – Вижу, – сразу сказал Шантам, – ты попал в цель. – Точно, – выдохнул Сергей. – Новое назначение? – Опять точно. Заместитель Генерального Директора. – Отлично. Я ждал этого. Кстати, приятное совпадение: у меня Марина, она признана лучшим директором года. Грамоту вручил сам мэр по результатам года. – Ух, ты! У меня скромнее. – Не сказал бы, что скромнее, – Шантам подмигнул Сергею, приглашая его в комнату. Марина сидела на полу за прекрасно накрытым столиком: вино, фрукты украшали его. – А я не помешал? – невольно спросил Сергей. Шантам рассмеялся: – Как ты можешь помешать, если пришел ко мне поделиться радостью? Или ты бы хотел выпить под подушкой свою бутылку коньяка? Садись скорей и рассказывай. Сергей долго и обстоятельно рассказывал все, произошедшее сегодня днем. – Что ж, – Шантам сам наполнил рюмки коньяком, – я вас поздравляю и ужасно рад за ваши успехи. – Это не наши, это твои успехи, – вставила Марина. – Нет, не мои, а ваши. Я только говорил – вы делали. Вы молодцы, потому что перешагнули через себя и сделали еще один шаг по направлению к цели. Но, дорогие мои, музыка еще не написана. Сейчас только четыре струны звучат. А нот-то семь! И продолжил: «Жил великий мастер, звали его Риндзай. Он считался величайшим лучником, однако его стрелы часто пролетали мимо цели. Люди спрашивали: – Почему его считают лучшим лучником? – Потому что, когда стреляет Риндзай, он не имеет отношения к стреле, достигающей цели, а имеет лишь отношение к стреле, начинающей путь. Главное – не конечная цель, а начало, из которого поражается цель. Однажды Риндзаю доложили, что к нему пришел неизвестный мастер, который демонстрирует величайшее искусство стрельбы из лука. Риндзай пошел посмотреть, и, действительно, мастер стрелял без промаха. Когда он прицелился и натянул тетиву, на его локоть поставили чашку с водой, и он начал стрелять, меняя стрелы в тетиве. При этом он ни разу даже не шелохнулся. Риндзай, посмотрев на это, сказал: – Техника хороша, но это всего лишь техника. Ты выглядишь, как статуя, только снаружи. Пойдем. Риндзай привел лучника на высокую гору. Стоя на скале, возвышающейся на тысячу метров над пропастью, Риндзай отступал назад, пока одна треть его ступней не повисла над пропастью. Потом он предложил лучнику встать рядом и стрелять. Тот подошел, но, взглянув вниз, почувствовал дрожь в коленях, лицо его побледнело, он даже не смог натянуть тетиву. Риндзай продолжал стоять над пропастью: – Совершенный человек поднимается над голубым небом, ныряет в горячий источник или странствует во всех измерениях, в душе его нет признаков изменения. Но твои глаза уже не видят цель. А ты надеешься ее поразить. Риндзай взял лук, натянул тетиву и выпустил стрелу. Она попала точно в цель». Итак, пятая струна – решительность, смелость и непоколебимость. Кроме одной маленькой цели, которую Вы сегодня поразили, нужна непоколебимость идти дальше. Ваши ноги не должны дрожать от страха, если вы стреляете по этой цели. Шантам налил крутой кипяток в чашку и поставил на затылок. Казалось, одно неловкое движение, и крутой кипяток обварит голову и лицо монаха. Взяв дротик, он, не глядя, метнул его в картину. Стрелка воткнулась точно в центр. Чашка на голове Шантама даже не шелохнулась. – Вот так, – сказал он. – Стреляйте! В вас должна быть непоколебимая уверенность, что вы попадете, тогда вы поразите цель. ГЛАВА 8 – Сережа, может, сходим куда-нибудь? Галя с мольбой смотрела на Сергея. – Что? – Я говорю, может, сходим куда-нибудь? – повторила жена. – Куда? – Сергей нахмурил лоб, сосредоточенно глядя в экран телевизора. – Может, в театр? – Куда, куда? – переспросил Сергей, не отрывая глаз от телевизора. – Да отвлекись ты наконец-то! – уже нервно бросила Галя. – Зачумленный какой-то! Ты все время как будто отсутствуешь. Опустись на землю! Сергей оторвал взгляд от экрана и посмотрел на Галю. – Что-нибудь случилось, Галя? – Ничего! Просто ты постоянно где-то находишься, только не со мной. – Ты же знаешь, у меня сейчас действительно много дел и забот. Совершенно нет времени. Сергей, в самом деле, стал замечать, что работа полностью поглотила все его мысли и действия. Он ушел с головой в расчеты, доставки, перевозки, контракты. Даже придя домой, он мысленно оставался в офисе, постоянно что-то считал. Все фильмы по телевизору оказывались просто картинкой, заставкой перед глазами. Мозг совершенно не воспринимал смысл происходящего на экране, но постоянно возвращал его на «поле битвы». Книги неделями были открыты на одной странице, которую ему тоже приходилось перечитывать по нескольку раз, чтобы добраться до того, что там написано. «Сегодня он отправил шесть тонн мастики клиенту. Оплатили только двадцать процентов. Оплатят ли остальное? Вдруг не оплатят? Ужас. Это пятый клиент, которому он отпустил товар с рассрочкой. Все суммы немалые, больше пяти тысяч долларов каждая. А что делать? С предоплатой и оплатой по факту никто уже не работает. Прошли те времена, когда за любой товар платили вперед. Вот и приходится рисковать». Надо также решать вопрос подписания долгосрочного контракта с его институтом. Директор, которого раньше он только издалека видел, теперь, когда подъезжал Сергей, откладывал все свои дела и радушно приглашал его в кабинет. – Сережа! Ну что с тобой? – вновь вернул его к действительности голос Гали. – У тебя есть время только на работу, про нас с детьми ты забыл? Сергей хотел возмутиться, но вовремя сам себя остановил: действительно, его нынешняя работа давала пищу его тщеславию, и теперь он не просто зарабатывал деньги для обеспечения семьи, зарабатывание денег превратилось в захватывающий процесс. – Галчонок, – встрепенулся Сергей, – у меня идея: давай завтра сходим, посидим в ресторане. Я знаю один уютный недалеко от нас? – Сергей заискивающе посмотрел на Галю. – Да, Сережа, у тебя сейчас идеи только вокруг работы и ресторанов крутятся, – тихо сказала Галя. – Но если ты хочешь, сходим, конечно. На следующий день Сергей совершенно забыл о своем обещании и приехал домой только часов в десять. Галя ни словом не обмолвилась о том, что она целый вечер ждала Сергея, надеялась, что они куда-нибудь выйдут. Но Сергей даже не вспомнил о том, что говорил вчера. Сегодня у него появилась новая забота – надо было сдавать квартальный отчет. Это была главная тема дня. Он даже не услышал телефонного звонка. – Что-то ты стал забывать старых друзей, – услышал Сергей голос Шантама в трубке, которую ему поднесла Галя. – А, Шантам, привет. Извини, задергался. У нас продажи сильно увеличились, а сейчас еще квартальный отчет. Времени нет катастрофически. – Ха-ха-ха, – рассмеялся голос, – ты повторяешься или слепо подражаешь плохим примерам. Наверное, ты помнишь, что я говорю в таких случаях. Нет желания…. – Да нет, что ты? – испугался Сергей. – Может, я к тебе завтра забегу или где-нибудь пообедаем? – неуверенно спросил Сергей. – Конечно, пообедаем. Но не в ресторане, а у меня. Я жду тебя завтра в два часа дня. «Но у меня завтра встреча в половине четвертого», – чуть было не вырвалось у Сергея, но он вовремя остановился, боясь обидеть монаха. Несмотря на свою загруженность, Сергей постоянно контролировал время и в час тридцать мчался к дому Шантама. Он надеялся быстро переговорить с ним и сразу уехать на встречу. Уж очень важное было мероприятие. Чего это вдруг Шантаму приспичило так неожиданно встретиться? Он не хотел обидеть Шантама, понимая, что всем, чего достиг, он обязан исключительно ему. Неожиданно для Сергея дверь ему открыла молодая девушка: симпатичная блондинка в длинной желтой юбке, похожей на ту, которую надевал Шантам. – Здравствуйте, – Сергей нерешительно вошел в маленькую прихожую. – Добрый день! Вы к кому? – вежливо спросила девушка. – Я? К Шантаму. – Как Вас представить? Сергей почувствовал себя неловко. То, что происходило в прихожей, сильно напоминало ему пародию на его кабинет и секретаршу. Он засуетился и достал кожаную визитницу. – Вот, – сказал он, – передайте ему. Сергей протянул девушке визитную карточку, на которой было написано: Гладышев Сергей Юрьевич Заместитель генерального директора ООО «Аверита» – Хорошо. Я ему передам, – ответила девушка и, взяв визитную карточку, исчезла за дверью. Сергей услышал голоса Шантама и девушки. – Гуру, к Вам пришел посетитель. Вот. Видимо, она передала визитную карточку Шантаму. Какое-то время за дверью стояла тишина. Затем раздался голос Шантама. – Скажите, что я не знаю этого человека, и никакой встречи с ним не назначал. Слова Шантама словно ошпарили Сергея. «Что за чертовщина? Что за игра? В конце концов, я занятой человек, заместитель генерального директора приличной фирмы. А тут какой-то…. Издевается! Сам назначил встречу, а теперь выпендривается». Он стал лихорадочно надевать пальто. В этот момент вышла секретарша. – Гуру просил передать, что он не знает никакого Заместителя Генерального Директора. Сергей, уже готовый хлопнуть в сердцах дверью, замер от неожиданности. «Вот черт! А ведь действительно, какое я имел право совать Шантаму эту дурацкую визитку! Ну, какой я для него заместитель генерального». Решение пришло само. – Извините. Дайте, пожалуйста, мою визитку, – попросил он у девушки. – Пожалуйста. Сергей быстро взял визитку и вычеркнул слова «Заместитель генерального директора». – Вот. Пожалуйста. Передайте еще раз. Девушка вновь скрылась за дверью. И теперь оттуда раздался громкий голос Шантама: – А, так это же Сергей! Я очень хочу видеть этого человека. Дверь тут же отворилась, и на пороге появился радостный Шантам. – Сережа, дорогой, здравствуй! Я уже проголодался, ожидая тебя. Он тут же обнял Сергея, приглашая его в комнату. Сергей даже не вспомнил о том, что пять минут назад хотел уйти, хлопнув дверью. – Ну, рассказывай же, рассказывай, как живешь! – заговорил Шантам, усаживая Сергея, как всегда на пол. – Да нормально. Я уже боюсь тебе сказать, что много работы. Все равно не поверишь. – Почему не поверю? Поверю. Что работы много – это вполне естественно, видимо, ты не можешь ее хорошо организовать, вот ее и много. – Ну и комплимент, – Сергей поджал губы. – Ладно, не обижайся. Ты лучше скажи: куда ты свои ботинки поставил, когда зашел ко мне? Слева или справа от туалетного столика? – Что? – рассмеялся Сергей. – О чем ты спрашиваешь? Какие ботинки? – Твои ботинки. Ты ведь разулся, – так же добродушно ответил Шантам. – Так где ты ботинки оставил? – Где? – Сергей вновь рассмеялся от неожиданного и в какой-то степени дурацкого вопроса. Тем не менее, вспомнить, как он вошел и как разулся, он не смог. Все произошло совершенно механически: снял ботинки, поставил их куда-то. Но куда? Хоть убей, Сергей не мог вспомнить. – Так куда? – вновь улыбаясь, спросил Шантам. – Честно говоря, не помню. Помню, что я их снял, а дальше не помню, – сконфузился Сергей. – Вот. У тебя дома еще нет проблем? Или уже есть? – Откуда ты опять все знаешь? – невольно спросил Сергей. – Меня действительно Галя упрекает: говорит, что я мало им внимания уделяю. Но ведь я же для них работаю! – Ну, не говори так красиво. Гордыню-то сбрось. Работаешь ты для себя, а не для них. А они, кстати, помогают тебе делать то, что ты хочешь. Не надо думать, что ты их облагодетельствуешь. Работаешь, ну и работай. Зарабатывай. Наша с тобой мелодия еще далека от завершения, есть еще несколько струн, которые надо настроить. – Слушай, но ведь и так уже то, что со мной произошло, из разряда мистики, а? – Ха-ха, пока нет. Пока нет, – повторил Шантам, вглядываясь Сергею в лицо. – Ты еще всех денег не заработал, а уже стал превращаться в машину. Так ведь? – Да, ужас. Я даже красивых женщин перестал замечать. В ресторан хожу, как на работу. Раньше танцевать, балагурить ходили, а сейчас…. Сядешь за столик против не самой приятной физиономии и говоришь, говоришь… все об одном и том же. Никакой разрядки. – Да-а, – протянул Шантам. – Помнишь, я тебе рассказывал об одном патриархе дзэн-буддизма Бокудзю? – Помню. – «Он жил в пещере и в течение дня и ночи спрашивал себя: «Бокудзю, ты где?», а затем сам себе отвечал: «Я здесь». Ученики постоянно смеялись над ним. Однажды ученики не услышали знакомого вопроса «Бокудзю, ты где?» и спросили его: «Учитель, почему Вы перестали спрашивать себя, где Вы?» – Раньше я иногда терял себя, но теперь Бокудзю всегда здесь». – И зачем ты мне это рассказал? – А ты не понял? – Не очень. – Сережа, возвращайся к себе. Добавь себя самого в твою работу, в твою семью. Не забывай, что ты не машина, которая только работает, работает, что ты человек. И вспоминай, где ты находишься. – Что, мне спрашивать «Сергей, ты где?» – хохотнул Сергей. – Ну, это не самое плохое. Я уверен, что о себе ты пока не так уж часто вспоминаешь. А как вспомнишь эти слова Бокудзю, особенно в ресторане, то просто обалдеешь, увидев своих партнеров человеческими глазами, а не глазами робота. Почувствуешь себя и увидишь, что люди, с которыми имеешь дело, лишь напыщенные заводные игрушки. Сергей молча доедал отварной рис, не чувствуя его вкуса и задумавшись о словах Шантама. – Эй, – щелкнул пальцами Шантам, – твой компьютер опять завис, уже на другой программе. Ты где? – Я здесь! – рассмеялся Сергей. – Я здесь. – Неужели ты здесь? Тогда пойди, вымой за собой тарелку, заместитель генерального директора. А в то время, пока ты будешь ее мыть, вспомни, что наша песня еще не спета до конца. Ты должен вернуться в человеческую среду и придать своей работе дыхание жизни. Ты здесь? – Я здесь, Шантам. Кажется, я тебя понял. Но как еще можно придать дыхание работе? – Эй, эй, – опять окликнул его Шантам, – не уплывай! Опять твои мысли потекли в сторону работы. Иди, мой миску и думай только о миске. Сейчас она главная. Когда поедешь на работу, – думай о дороге, и так далее. Итак, Сережа, шестая струна – это дыхание жизни. «Ничто человеческое нам не чуждо», – говорили классики. Осталось только выйти из спячки. Вспомни одну известную индийскую игру – шахматы. Играешь? – Когда-то играл. – Какая самая главная фигура? – Кажется, король. – А может, ферзь? – Да нет, король, – уверенно сказал Сергей. – Что король, что ферзь, что пешка, – это всего лишь шахматные фигуры, и не более того. А двигает их человек. И он есть главная фигура. – А как же компьютер, который обыграл Каспарова? – усмехнулся Сергей. – Разница в том, что это сам человек предложил сыграть с компьютером, и сам человек заставил компьютер играть с ним. А ведь он мог бы играть и в другую игру, в карты, например, или вообще не играть. А компьютер – это что? Включил – играет, выключил – не играет. Двигать пешки может и компьютер, наверное, даже лучше, чем человек, придумавший его. А вот выбрать игру… компьютер пока не может. Он инструмент. Так вот и ты выбрал игру денег и неплохо в нее играешь. Я думаю, тебе можно даже второй мужской разряд присвоить. – Что, до мастера не дотягиваю? – усмехнулся Сергей. – До мастера пока не дотягиваешь, но ты им станешь. Будь им, Сережа. Вдумайся только в слово «мастер», и ты им будешь, а сейчас иди и помой миску, пожалуйста. Сергей поднялся с ковра и протянул руку за тарелкой Шантама. – Давай, я и твою помою. – Нет, спасибо, Сережа. Свою тарелку я помою сам. Знаешь, есть такие вещи, которые каждый должен делать сам. «Однажды император попросил Мастера Сосана прийти во дворец и помолиться за него. Сосан пришел, но молиться отказался. Он сказал: «Это невозможно. Есть несколько вещей, которые каждый должен делать сам. Например, если Вы хотите обнять женщину, я не могу это сделать за Вас, от Вашего имени. Или, если Вы должны высморкаться, Вам придется самому это сделать: я не смогу высморкаться за Вас, это Вам не поможет. Тоже самое в отношении молитвы. Как я могу молиться за Вас? Вы молитесь, и я буду молиться». После этого он погрузился в молчание. ГЛАВА 9 Слова Шантама о мастере и о том, что человек многое должен делать сам, засели в голове у Сергея. «Мастер» – это слово было своеобразным посланием, которое он должен был понять. Стать мастером…. Но что это такое? За этими мыслями и механической работой день прошел незаметно. Уже к вечеру Сергей, измученный поисками ответа, что же он должен делать, чтобы стать мастером, решил еще раз за такой промежуток времени позвонить Шантаму. – О, я вижу, ты уже созрел, – сразу ответил монах. – Ты, видимо, мучаешься тем, как же использовать свои знания. – Именно, – ответил Сергей, – мне кажется, что я сейчас в своем бизнесе знаю все и готов на многое, но не знаю, на что. – Что ж, давай завтра с утра подходи к каменному мосту. – Это где? – А это там, где мы с тобой не так давно пили кофе, до того как ты нашел работу. – Извини, я не помню, где там каменный мост. Там его, кажется, нет. – Есть! Есть мост! Он прямо напротив той кафеюшки. – Не помню. Ты ничего не путаешь? – удивленно спросил Сергей. Действительно, сколько он помнил, на месте, о котором говорил Шантам, никакого моста не было. «Может, это очередной проект мэра Лужкова по перетаскиванию моста? Сейчас это модно». Насколько он помнил, уже несколько мостов в Москве перевезли с одного места на другое. Но Шантаму он все-таки ответил: – Хорошо, Шантам. Значит, там же, где в прошлый раз. – Да, у моста, утром, в десять часов, – подтвердил монах. Сергей задумчиво положил трубку. Что за человек Шантам? Безусловно, он неординарный человек. Но почему, если он такой умный, он живет так бедно и работает дворником? Неожиданно он вспомнил притчу, которую рассказал ему Шантам, и, улыбнувшись, произнес вслух: – Сергей, ты где? Ответить «я здесь!», кстати, оказалось не так просто, нечто внутри сопротивлялось этим словам, как будто Сергей в действительности был не здесь, а где-то в другом месте. Его мысли больше напоминали луч, который уходил куда-то вдаль, удаляя его от тела. – Я здесь, – все же пробормотал он, ощущая в теле и в голове напряжение от самоощущения. Пришлось даже сделать усилие, чтобы ощутить себя всего целиком. Собрать свои мысли и наполнить ими тело. «Ты здесь, и ты сам!». Да, да, действительно. Сергей почувствовал, что, оказывается, он не так уж и часто обращался к себе, больше куда-то вовне. И это ощущение «себя» было и приятно, и несколько неожиданно. Ай да Бокудзю. Помнится, Шантам давал ему прочесть книжку про патриархов дзэн-буддизма. Сергею неожиданно захотелось ее полистать. Показалось даже, что он время отключил свой внутренний «компьютер» и стал свободен. Может думать о чем угодно. На первой же странице, которую он случайно открыл, оказалась следующая притча: «Однажды Банкей демонстративно сжег буддийское священное писание. Ученики спросили его: – Что Вы сделали, учитель? Вы всегда учили нас по этим писаниям, комментировали их и размышляли над ними. Зачем же Вы сжигаете их? Банкей рассмеялся и сказал: – Потому что я пришел домой. Мне больше не нужны путеводные карты». «Странное совпадение, – подумал Сергей, – я сейчас тоже дома. Есть такая поговорка: «У тебя не все дома». Это, наверное, когда человек не в себе, сам себя не ощущает. В последнее время я подменил семью заботой о семье. Так мало внимания уделяю Гале, детям». Он вспомнил, что несколько дней назад обещал жене куда-нибудь сходить и забыл. Просто вылетело из головы. А ведь раньше он всегда помнил о том, что обещал. Может, это как раз тот случай, когда у него «не все дома»? Его дом, или, иначе, он сам, наполнился работой, работой. Все остальное исчезло или подменилось заботой о ближнем через призму своей работы. – Галчонок, – неожиданно крикнул он в кухню, – слушай, мы же собирались на днях в ресторан, кажется. – Что это ты вспомнил вдруг, Сережа? – Галя вошла в комнату, с удивлением вглядываясь в Сергея. – А не сделать ли нам это сейчас? Не рвануть ли куда-нибудь на дискотеку? – предложил он, вскакивая с дивана. – Ты что? Уже одиннадцать часов! Тебе ведь завтра на работу, – серьезно сказала Галя. – А почему, мы никогда не гуляли по ночам? Стареем, что ли? – Может, завтра. Сережа? – не очень уверенно спросила Галя, открывая шкаф и подыскивая, в чем она может выйти. Ночь прошла быстро и весело. Они потанцевали в модной дискотеке, посидели в баре и приехали домой лишь к четырем часам утра. В девять часов Сергей позвонил в контору и сказал, что задерживается на переговорах. Благо, теперь его никто не мог контролировать. Дома Сергей не стал пить кофе, и уже в девять тридцать, за полчаса до назначенной встречи с Шантамом, добрался до кафеюшки, где они однажды уже встречались. Никакого моста, о котором говорил Шантам, через Москва-реку не было. – Что за ерунда? Он ведь говорил про мост! Набрав с мобильного номер Шантама, он ничего не услышал, кроме длинных гудков. Монаха не было дома. «Вот незадача. Может, я не туда приехал?» – подумал Сергей, но все равно, заказав чашку кофе и бутерброд, остался сидеть и ждать. Погода уже начала портиться, и видневшаяся река порылась свинцовой рябью. Не моргая, он сидел и смотрел в окно. Наверное, это был короткий сон, потому что его голова в этот момент, казалось, ни о чем не думала. Перед глазами мелькнула рука. – Сергей, проснись! – А, Шантам. Извини. Задумался. – Привет тебе, – Шантам пожал руку Сергея и подсел к столику. – Ты будешь чай, кофе? – спросил Сергей, подзывая официанта. – Конечно, чай. Ты уже давно здесь? – Нет, минут двадцать. Я думал, что ошибся, ты мне вчера все про какой-то мост говорил. Я приехал, а тут нет никакого моста. – Он есть, – усмехнулся Шантам. Сергей молча, но очень выразительно посмотрел на Шантама. – Не смотри на меня так странно, друг мой, мост есть. – И где же он? – А вот здесь, – Шантам указал на пустую набережную. Сергей взглянул в ту сторону, куда указывал гуру, но ничего, кроме темной воды, не увидел. Потому что моста действительно не было. Тем не менее, уже зная манеру Шантама трактовать ситуации, Сергей сам продолжил разговор. – Я его не вижу. – Это другое дело! Мост есть, но ты его не видишь. Извини, Сергей, но я его вижу. Это огромный каменный мост, почти такой же, как Бородинский, но гораздо больше. По нему идут люди, едут машины, троллейбусы. – Прости? – Шумно… – Шантам говорил и смотрел в ту сторону, куда он указал. Сергею показалось, что в глазах отразилась картинка моста: они, как в кино, показали изображение огромного красивого моста, по которому шли пешеходы, ехали машины, троллейбусы. От неожиданности он вздрогнул и посмотрел туда, куда были устремлены глаза Шантама. Пусто! Никакого моста! Ему стало неприятно. Показалось, что он находится под гипнозом, и человек, сидящий напротив него, просто издевается над ним. – Посмотри туда. Видишь? – Шантам опять указал рукой в том направлении, куда он смотрел. – Ничего не вижу, – нервно ответил Сергей. – А ведь можешь увидеть! Постарайся, напрягись, поработай чуть-чуть. Сергей вновь посмотрел в сторону набережной и вдруг увидел мост, о котором говорил Шантам. Увидел солнечный день и огромный красивый мост, перекинутый на противоположную сторону реки. Но почему-то это был пешеходный мост. Он был застеклен. Через стекло виднелись киоски, снующие люди. Даже видно, как один старичок покупает газету в ларьке, а мальчик едет на роликах…. – Я вижу, – пробормотал Сергей, – я вижу. – Хорошо. – Но мой мост пешеходный, по нему не едут машины и троллейбусы, там только люди. – Да, твой мост другой, – тут же поддержал его Шантам, вглядываясь в глаза Сергея. Сергей вернулся к действительности и с восторгом посмотрел на Шантама. – Шантам, что это было? Гипноз? Или галлюцинация? Потрясающе. Я видел настоящий мост! Ты веришь? – чуть ли не взахлеб говорил Сергей. – Верю. Ты видел свой мост. Ты правильно сказал «мой мост другой». Именно так, и никак иначе. Ты видел свой мост. – Что это было? – не унимался Сергей. – Это была последняя струна, Сережа, последний звук, который мы должны извлечь, чтобы ты мог сыграть мелодию денег. – Но ведь я уже играю, Шантам. – Пока ты играл на шести струнах. Теперь, надеюсь, заиграешь на семи. – Что же это за звук? – Это твоя фантазия, интуиция, если хочешь. – Но ведь это совершенно разные вещи: фантазия – это скорее бред, а интуиция, насколько я понимаю, это скрытые знания. – Да, «знание – сила», еще Френсис Бэкон говорил. Так вот, вчера ты, наверное, мучился над вопросом, почему у тебя только второй разряд, а не первый, и как далеко тебе до мастера. Только потому у тебя второй разряд, Сергей, что до сего момента ты был исполнителем, а теперь хочешь стать создателем. Ты должен построить свой мост. Понял? – Понять-то понял, но не очень, – недоуменно гладя на Шантама, ответил Сергей. Не понял? Тогда как же ты увидел свой мост? Все ты понял, Сережа. Вспомни притчу о том, что кое-что ты должен делать только сам: например, мыть за собой миску, – Шантам отпил глоток чая и вновь улыбнулся. – Я должен построить мост?! – Да. Но сначала создай его в своем воображении, и оно пробудит твою интуицию. Ты уже готов к этому! Тогда вперед! А мне пора идти. Шантам резко встал и, сложив руки перед грудью, кивнул несколько ошарашенному Сергею, а затем вышел из кафе. Какое-то время Сергей молча пил кофе, не отрывая глаз от стоявшей на столе пепельницы. Невольно его глаза обратились к реке. Мост! Он отчетливо видел тот же мост, со снующими людьми, с киосками, кафе и одним рестораном. «Это мой мост», – подумал Сергей и тут же вспомнил фразу: «Сергей, ты где?» Надо было ехать на работу. Сегодня у него встреча с директором завода по производству мастики. Небольшой заводик в Егорьевском районе Московской области. Наконец-то они с Борисом решили перейти на отечественный товар. Ведь наша мастика не хуже израильской, даже лучше. Только вот упаковать бы ее нормально. На прошлой неделе они вместе с Борисом посчитали, что работать с егорьевским заводом выйдет гораздо дешевле, надо только найти, где заказывать тару. Вспомнилась поездка на завод. Было похоже на возвращение в социалистическое время. Небольшое двухэтажное здание на окраине города. Проходная с вертушкой. В окошечке – лицо старушки вахтера. – Вы к кому, молодые люди? Ваши пропуска. Брать-то здесь нечего! Голь перекатная! А все пропуска проверяют! Сказав, что идут к директору, Сергей и Борис прошли по длинному коридору в кабинет директора, встречаясь со снующими повсюду сотрудниками. Директор принял их сразу и даже предложил выпить кофе, от чего Сергей и Борис не отказались. После небольшой беседы ни о чем гости предложили осмотреть цеха. В общем, это были даже не цеха, а один большой зал с котлом, где варилась мастика. Технология подачи, приемки, смешения компонентов была совершенно простой и знакомой Сергею. Его даже задевала эта простота производства: вот ведь ерунда, а мы эту ерунду импортируем, сами сделать ничего не можем. – Да-а, – протяжно сказал Борис, обращаясь к Сергею так, чтобы не слышал директор, – запущено. А производство-то ерундовое. В голове Сергея что-то кликнуло, как будто переключилась программа и тут же возникла новая картинка. Яркий солнечный день. Небольшой двухэтажный домик, утопающий в зелени деревьев. Перед ним клумба, вокруг, на заасфальтированной площадке, несколько автомобилей, рядом паркуются большегрузные машины. Слева – подъездные пути и эстакада для погрузочных работ. На открытом хранилище высятся горы белых фляг и бидонов. Он заходит в заводское помещение и идет по длинному коридору, выложенному голубоватой плиткой. Навстречу попадаются люди в белых халатах, которые его приветствуют. Сергей входит в горячий цех: огромные крутящиеся цистерны-наполнители с подходящими к ним бесконечными трубами и трубками. Панель управления, у которой стоит всего один служащий, контролирующий подачу компонентов в котел смешивания. – Сергей Юрьевич, – он слышит голос секретарши, – у нас на следующую неделю заказов на триста тонн. Сто пятьдесят мы уже изготовили. Сейчас идет разливка в двадцатилитровую тару. Остальные сто пятьдесят должны быть залиты в столитровые пластиковые бочки, но бочек пока нет. – А что с бочками? – Вы же знаете, мы их получаем из Дании, машина должна быть завтра. – Да, я помню. Попросите коммерческий отдел, чтобы связались с таможней. Может, машина уже там. Картинка исчезла. «Так вот он мой мост! – сказал сам себе Сергей и радостно улыбнулся. – Я буду строить свой мост». Вечером ему позвонил приятель Виктор из Франции. – Сережа! Са Ва? – по-французски спросил он о делах Сергея. – Са Ва, – ответил Сергей, вспомнив из школьной программы, что это означает «как дела». – Слушай, я тебе по делу звоню. Ты мне в прошлый раз говорил, что у тебя есть свое производство упаковки? – Да, говорил, – Сергей почувствовал себя неловко от той старой лжи. – Слушай, у меня партнер по производству пластиковой тары: бутылки, ящики всякие, – он жутко хочет попасть на российский рынок и готов даже инвестировать в строительство завода. Я сразу подумал о тебе. Может, тебе интересно, а? Все-таки свои люди, может, и мне что перепадет? Поначалу Сергей растерялся. Какие инвестиции? Это же миллионы долларов. Но перед ним опять всплыла картинка «своего завода», и потребность во флягах и бочках представилась так отчетливо, что он больше не сомневался в том, что ему нужна новая тара. – Слушай, а он может пластиковые фляги и бочки лить? – Да ему какая разница? У него ассортимент огромный. Задай только форму, а уж пресс-форму здесь изготовят в лучшем виде. – Знаешь, я сейчас импортирую фляги и бидоны из Израиля и Дании, но мне бы хотелось самому производить эту тару. Потребность у нас значительная. Если твой партнер готов вложить деньги, я могу представить технико-экономическое обоснование на этот счет. Расчет есть, потребность огромная. Осталось только достать деньги. – Если выгорит, два процента мне отстегнешь? – Без проблем. – Тогда по рукам. Готовься. Я тебе сообщу, когда они смогут приехать. Слушай, а может, лучше ты? С расчетами – и ко мне в Париж. – Я хочу новое производство, с нуля. – Старик, ну это же здорово! Это как раз то, о чем он мне говорил: ему совершенно не хочется вкладывать деньги в реконструкцию, ему интересен именно новенький мини-завод «под ключ». Он, кстати, имеет какие-то возможности получения кредитов для малых предприятий. – Тогда давай, я жду от тебя сигнала, – ответил Сергей. – Ну, пока, тогда до связи, я не заставлю тебя долго ждать, – Виктор положил трубку. Сергей еще минуту держал трубку в руке, а потом медленно положил ее на место и потер себе лоб. Таких совпадений не бывает. «Мир, как паутинка, все в нем взаимосвязано, – услышал он слова Шантама. – Стоит только захотеть, и твои желания никогда не повиснут в воздухе. Если, конечно, правильно хотеть». ГЛАВА 10 Сергей поехал в Париж вместе с Галей. Ни он, ни она раньше никуда из России не выезжали, поэтому Франция не только поразила, но прямо ошарашила обоих. Сначала они чувствовали себя совершенно выбитыми из колеи, но огромный город, как прекрасный фильм, очень быстро к себе расположил и даже влюбил в себя. Нигде они не чувствовали себя так уютно, так комфортно, как здесь. Казалось, что это не город, а просто большая роскошная квартира, в которой ты живешь и наслаждаешься жизнью. Партнеры Виктора, а теперь уже и Сергея, сделали все, чтобы скучать не приходилось. Сами переговоры заняли всего три дня, остальные четыре были посвящены отдыху и развлечениям. Сергею довольно быстро удалось заставить французов поверить в себя. Его профессиональные знания и хорошо подготовленное технико-экономическое обоснование произвели должный эффект, так что Жан-Поль, генеральный директор фирмы, сказал, что он не ожидал увидеть такого компетентного русского. Сергей представил все расчеты по строительству завода, а также, с цифрами и контрактами «Авериты», убедил французов, что гораздо выгоднее производить пластиковую тару на месте, чем импортировать ее в Россию из-за рубежа. В случае, если французы инвестируют средства в строительство завода по производству тары, фирма Бориса «Аверита» могла бы на сто процентов увеличить продажи. Только оттого, что не придется платить таможенную пошлину, выигрыш получается в двадцать пять процентов. Да и с учетом дешевизны российской рабочей силы общая сравнительная прибыльность должна была составить семьдесят пять процентов. Жан-Поль и его сотрудники несколько раз пересчитывали составляющие производства, но неизменно результат получался очень интересным. – Возможно, мы будем производить тару у вас и для своих нужд, – сказал один из французов, – если нет нигде ошибки. – Из России во Францию дорога, пожалуй, съест процентов восемь, – Сергей взял ручку и тут же стал считать. – Какие у вас расходы по производству? – спросил он, обращаясь к Жан-Полю. Тот улыбнулся и внимательно посмотрел на расчеты: – Пожалуй, Дидье прав. Если все это так, – он указал на расчеты Сергея, – то можно подумать о том, чтобы перенести наше производство к вам. Но меня смущают расходы на персонал. Неужели у вас такие низкие зарплаты? – К сожалению, – ответил Сергей. – Так что пока мы этим можем воспользоваться. Не только зарплаты, но и сырье у нас гораздо дешевле. Виктор может подтвердить. Виктор, все время безостановочно переводивший, уже без перевода на русский стал что-то говорить по-французски. Французы только кивали в ответ. После переговоров Виктор хлопнул Сергея по плечу. – Ну, старик, ты не только французов, ты и меня поразил. По-моему, они в восторге от тебя. – Ладно тебе. Главное, чтобы деньги дали, – неловко улыбнулся Сергей. – Дать не дадут, но вложат в этот заводик. Я почти на сто процентов уверен. – Мы еще не обсуждали, на каких условиях будем работать. Ты как думаешь? – Деньги – их, оборудование – их, нам с тобой только управление и достанется. Я думаю, они тебе предложат процентов десять акций за подготовку всей документации в России, а также за всю предварительную работу, которую ты должен будешь сделать. Так что не обольщайся, что много получишь. Но и так неплохо, – Виктор потрепал его по плечу. – Ты хоть представляешь, сколько это в деньгах? Кстати, там еще мои два процента! Надеюсь, ты не забыл? – Не забыл, не бойся. Получилось бы только, – гулко отозвался Сергей. Получилось даже лучше, чем предполагал Виктор. Французы сами предложили создать совместную фирму, причем в соотношении шестьдесят к сорока. В сорок процентов, которые были отведены Сергею, входили расходы по регистрации фирмы в России и стоимость земли, которую он должен был приобрести в ближнем Подмосковье. Сергей про себя решил, что он вполне может купить полгектара земли, необходимые для строительства завода, где-нибудь километров за сорок от Москвы, в пригороде районного центра. Это обойдется довольно дешево, и его оценочная доля подпрыгнет раз в двадцать, ибо стоимость земли, или ее длительной аренды, была несоизмерима со стоимостью оборудования. По договоренности, после всех предварительных работ и получения земли французы должны будут начать завоз оборудования. Каждый вечер Сергея и Галю приглашали в рестораны. Что они только не ели! Галя сначала с отвращением попробовала живую устрицу. У нее было такое лицо, что даже Сергей рассмеялся. Но, как ни странно, посмотрев на французов, она съела еще одну. А потом каждый вечер, куда бы они ни приходили, она заказывала устриц. И уже дома говорила, что ничего вкуснее она в жизни не ела. Почему-то говорят, что Париж – город любви. И действительно, все в нем располагало к романтизму: бесконечные ресторанчики, кафеюшки, гуляющие в обнимку парочки. Сергей и Галя невольно подчинились этой атмосфере, и в те редкие часы, когда оставались одни, бродили в обнимку по городу, целовались прямо на улицах, сначала робко, а потом не смущаясь, как все вокруг. – Я никогда не была такой счастливой, Сережа. Спасибо тебе, – Галя обняла его за шею прямо у какого-то магазинчика. – Спасибо тебе, – ответил Сергей, убирая со лба Гали небольшой локон волос и целуя ее в щеку. – Знаешь, когда приедем, я познакомлю тебя с одним человеком. Думаю, если бы не он, мы бы с тобой Парижа не увидали. – Кто это? Я что, его не знаю? – Это монах. – Монах? – Да, монах, но очень странный. Он говорит, что он монах, живущий в миру. Мы к нему обязательно сходим…. А лучше давай его пригласим к нам. – Конечно, давай. Если ты считаешь, что он сделал для тебя так много. Вернувшись домой, Сергей полностью ушел в дела: теперь к его обычной работе в «Аверите» добавилось еще совместное предприятие по производству упаковки, которое он создавал вместе с французами. Если сказать, что он был занят, значит, ничего не сказать. Сергей просто дневал и ночевал на работе. Только когда все документы были оформлены, получено разрешение Ногинской администрации на строительство завода, подписаны все контракты и отправлено первое оборудование на совместное предприятие, он, наконец, вздохнул и вспомнил, что давно не видел Шантама. Видимо, пока он не думал о нем, было как-то проще, но как только он вспомнил, ему тут же захотелось увидеть монаха. Сергей чувствовал, что он всем ему обязан: этим стремительным взлетом и тем, что меньше, чем за год, он стал зарабатывать столько денег, сколько мечтать не мог, когда работал старшим научным сотрудником. Его отношения в семье стали гораздо лучше, он знал, что Галя теперь чувствует в нем опору и очень ласкова с ним. Дети готовятся поступать в престижные вузы. Один – в институт международных отношений, другой – в университет. И он знал, что все будет хорошо. Потому что он обеспечен, у него есть деньги. И денег будет еще больше после того, как начнет работать его завод. Деньги дают свободу. Свободу и уверенность во всем. Неожиданно он подумал, что ни разу не заплатил Шантаму. А ведь надо, наверное. Он же не святым духом питается, а работает дворником. Сергей почесал затылок от растерянности. Он даже не отблагодарил его. Вот скотина. Немедленно надо пойти к нему и дать ему денег. Но сколько ему дать? Вот незадача. Сергей вспомнил слова Виктора: «Отстегнешь мне два процента от суммы, и о’кей». А ведь это около пятидесяти тысяч долларов! Сколько же дать Шантаму? Может, вообще не давать? Ведь я не знаю, как он к этому отнесется. Он странный. Сам говорил, что ему деньги не нужны. Нет, так нельзя: я дам ему три тысячи долларов. Сергей мучился весь вечер. С утра, положив три тысячи долларов в конверт, он отправился к Шантаму. – О-о-о, – протянул Шантам, открыв дверь, – теперь на тебе виден налет благополучия. Заходи. Рад тебя видеть. Правда, думал, что больше не придешь. – Как это не приду? – сделал вид, что обиделся, Сергей, – Ты мне сильно помог. – Ладно. Не придумывай. Помог себе ты сам. Я только рассказал, как надо помогать. Они прошли в комнату и как всегда сели на пол. Сергей невольно оценил чистоту ковра, что не ускользнуло от Шантама. – Садись, садись. Только что я его пропылесосил в ожидании тебя. – Сам говорил, что не ждал. – Шучу, он у меня всегда чистый. Не испортится твой костюм. Попьем чая? – С удовольствием. На подносе стояли медные чашки, кипяток, как всегда, был уже готов. Шантам налил в чашечки и протянул одну из них Сергею. Сергей, взяв медную чашечку двумя пальцами, тут же вскрикнув, выронил чашку. – Ох, черт! Горячая же! – Сергей ухватился за мочку уха. – Извини, что не предупредил. Сергей подул на пальцы, укоризненно глядя на Шантама. – Сейчас я тебе в стеклянный стаканчик налью, – при этом сам он совершенно спокойно держал двумя пальцами такую же медную чашечку. – А ты что, не чувствуешь, что она горячая? – Для меня нормальная. Может, у меня пальцы лучше переносят, чем твои, – он загадочно посмотрел на Сергея. – Ну, расскажи, как ты теперь живешь. Сергей полчаса обстоятельно рассказывал Шантаму о своих делах, о совместном предприятии. Уже в конце он полез в карман и неловко подал конверт Шантаму. – Что это? – не удивился Шантам. – Деньги. – А-а, – протянул монах, – положи их туда, на полку. Сергей напрягся, но встал и положил конверт туда, куда указал Шантам, затем снова сел на место. Казалось, что Шантам совершенно не придал значения тому, что Сергей принес ему деньги. Несколько минут они молча пили чай. Сергей почувствовал себя неуютно. Шантам даже не сказал ему «спасибо». «Может, он думает, что я ему какие-нибудь копейки принес?» – Там три тысячи долларов, – неожиданно сказал Сергей. – Хорошо, хорошо, – ответил Шантам, казалось, не обращая никакого внимания на его слова. – Ты, наверное, не понял, я тебе принес три тысячи долларов. – Я же сказал, что понял, – невозмутимо ответил Шантам. – Знаешь, все-таки сумма приличная. Мог бы и спасибо сказать. – Ха-ха-ха, – рассмеялся Шантам, – ты знаешь, людям суждено получать, но не суждено давать. Когда люди дают, они делают усилие над собой. Они дают для себя, а не для того, кому дают. Ты никогда об этом не думал? Старушка в переходе или нищий все равно получат свою долю, не от тебя, так от кого-то другого. Но дают-то большей частью не потому, что жалко, а потому, что сам дающий переполнен и хочет освободиться от лишнего. Знаешь, как у коровы: когда много молока, она с удовольствием доится, потому что если она не отдаст молока, ей будет плохо. Она просто не может сказать спасибо за то, что отдает молоко. Так и многие люди, заметь, я не говорю все, должны давать и еще благодарить тех, кому дают. Согласись, что деньги деньгам рознь. Сто рублей для тебя и для нищего – разные сто рублей. Хоть это одна и та же бумажка. Но ему на нее неделю жить, а тебе – на чашку кофе с трудом хватит. – Что ж, тогда и давать не надо? – недовольно спросил Сергей. – Конечно, надо. Только не надо думать, что ты кого-то облагодетельствуешь своими деньгами. Это ты себя облагодетельствуешь. Поэтому всегда говори спасибо, когда даешь, а не тогда, когда берешь. Ведь ты даешь ту часть, которая у тебя лишняя. Ты же не от себя отрываешь, а? Вообще-то премерзкая это штука – полное вымя. Сергей покраснел. С одной стороны, он понимал, что Шантам прав, но теперь уже он никак не мог смириться с тем, что делает что-то неправильно. – Ты давно читал «Маленького Принца» Экзюпери? – спросил вдруг Шантам. – Давно. – Помнишь, там жил на одной планете человек с красным лицом. Он только считал и считал. Он думал, что это самое главное в жизни, и нет ничего важнее, чем считать. Этот человек был просто зациклен на своих подсчетах. Для него все остальное стало неважным. Ты становишься таким же, Сережа. Да, безусловно, твой инструмент сейчас настроен на деньги. Ты научился играть эту мелодию. Но ты играешь только мелодию денег. Раскрой глаза, в мире не одна мелодия – их много! Я думаю, ты не хочешь превратиться в кассовый аппарат для подсчета денег? – Нет, не хочу, – смущенно сказал Сергей. – Тогда ты должен знать, что собой представляет еще одна струна, без которой твоя мелодия никогда не будет звучать. Она всегда будет лишь игрой на синтезаторе. – Что это? – Это доброта и любовь, друг мой. Играть в деньги можно и без этой струны, но ты никогда не услышишь звучание оркестра. – Какие еще есть мелодии, Шантам? – Есть мелодии любви, счастья, здоровья. Их много. – Я хочу знать их все. – Ха-ха, – усмехнулся Шантам, – ты уже знаешь одну полностью и даже знаешь, что есть еще одна струна, о которой я тебе только что рассказал, и которая звучит в унисон со струнами других инструментов. Я очень рад, что ты не останавливаешься и пытаешься познать себя до конца, а не играть одну мелодию. Кстати, так многие делают: бьют в одну точку и достигают многого, но это как раз те люди с красными лицами, о которых писал Экзюпери. – Шантам, я тебя никогда не спрашивал, но ответь мне, пожалуйста. Ведь ты же сам можешь зарабатывать и, что называется, «классно жить», но почему же ты…. Как это сказать? – Сергей замялся. – Мы с тобой только что об этом говорили, и вдруг ты мне задаешь этот вопрос, – Шантам укоризненно посмотрел на Сергея. – Хорошо, я повторю: в мире не одна мелодия денег. Их много…. «В одном из монастырей в Гималаях вел записи некий Дао-Джу. Это был сын первого министра, но, поскольку он порвал с семьей и не добивался мирских выгод, его одежды были изорваны, люди едва могли переносить его вид. Однако он славился своей добродетелью и стал писцом храма. Однажды его спросили: «Вы – сын государственного чиновника, член богатого семейства. Почему же вы носите такую жалкую и грубую одежду?» «Потому что я стал монахом», – ответил он». – Ну, хорошо. Это ты, – не унимался Сергей. – Ну, а другие? Почему, если так просто зарабатывать, почему они этого не делают? – Есть старая пословица: «Я продаю золото, но нет никого, чтобы купить его». Так же и о мелодии денег. Эта мелодия везде и во всем. Надо просто настроить себя. Ты же знаешь, что это очень просто, – Шантам подмигнул Сергею. – Каждый способен настроиться, но каждый ли захочет? – У меня такое ощущение, что мой мир вновь перевернулся! – сказал Сергей, глядя на стену. – Ну, что ж, некий мудрец сказал: «Хорошо потерпеть поражение во встрече с мудрецом, но никогда не побеждай во встрече с глупцом». Уходя, Сергей невольно сложил руки, как всегда делал Шантам, и поклонился. – Я бы тебя перекрестил, если бы знал, как это делается, но только скажу: иди с Богом, Сережа, и пусть в тебе всегда звучит множество струн и мелодий. ГЛАВА 11 Сергей подъехал к двухэтажному домику, утопающему в зелени деревьев, объехал клумбу и остановился на заасфальтированной площадке перед центральной проходной. С торца здания разгружались два большегрузных автомобиля. На открытом хранилище высилась гора белых фляг и бидонов. Сергей зашел в помещение завода и пошел по длинному коридору, выложенному голубоватой плиткой. – Добрый день, Сергей Юрьевич, – сказала молоденькая девушка и, прыснув от смеха, скрылась в одном из кабинетов. Сергей вошел в помещение горячего цеха, и его сознание наполнилось радостью от увиденной картины. Все так, как он мечтал когда-то: пресс-аппарат, из которого через небольшие интервалы выскакивают белые фляги и, подхваченные конвейером, уплывают в другое помещение; цистерна-наполнитель, куда подается белая масса сырья для пресс-форм; пульт управления, за которым стоит один рабочий в белом халате. Сергей вспомнил притчу, которую ему рассказал Шантам: «Однажды учитель путешествовал со своим учеником. Ученик должен был заботиться о верблюде, на котором они передвигались. Однажды ночью они остановились на стоянку. Ученик должен был привязать верблюда на ночь, но он не побеспокоился об этом. Единственное, что он сделал, это попросил Бога о том, чтобы тот позаботился о верблюде, а сам пошел спать. Утром он не нашел верблюда на обычном месте: тот либо ушел в пустыню, либо его украли. Учитель спросил: – Где верблюд? – Я не знаю, – ответил ученик, – спросите у Бога. Я был очень уставший и попросил его позаботиться о нашем верблюде, поэтому я не знаю, что случилось. Я не виноват, я очень ясно попросил Бога позаботиться о верблюде. Да и вы, учитель, постоянно мне говорите: «Верь в Бога, молись Богу», – вот я и поверил. – Верь в Бога, но верблюда привязывай, потому что у Бога нет других рук, кроме твоих. Если Бог хочет привязать верблюда, он использует твои руки, потому что у него нет других. Это твой верблюд, поэтому самый короткий путь – это использовать твои руки. Привяжи верблюда и верь в Бога. Сделай то, что надо, тогда будет то, что должно быть». – Да, у Бога только мои руки и моя голова, – заключил Сергей. © Copyright: Игорь Куклинов, 2005 Свидетельство о публикации №1505240250